Повторяется ли история действительно?
«СНАЧАЛА взять Бастилию!... Глубоко внизу в ее подвалах семь узников слышат глухой рокот, как будто сотрясается земля... На протяжение четырех часов неистовствовал этот мировой сумасшедший дом, этот извергающий пламя кошмар!... И так вот опускается подъемный мост...; врывается живой потоп, Бастилия пала!»
Этими скупыми словами английский историк Томас Карлейль описывает начало Французской революции в 1789 году, вместе с которой тогдашняя эра пришла к концу. Бастилия была возбуждавшей страх государственной тюрьмой в Париже для политических узников — часто невинно заключенных и забытых. Она стала символом деспотизма французских королей из дома Бурбонов и знати. Еще сегодня день штурма Бастилии (14 июля) отмечается во Франции как национальный праздник.
Многие интеллигенты Европы были тогда убеждены, что Французская революция с ее потрясающим боевым кличем «Свобода, равенство и братство» является началом новой эры для всего человечества. Казалось, что время угнетения прошло и, по-видимому, предстояла новая эра счастья и мира. Исполнились ли с помощью Французской революции эти утопические мечты? На основании истории на этот вопрос нужно ответить отрицательно.
Национальное собрание в 1789—91 годы издало законы, посредством которых во Франции должна была господствовать демократия. Когда же в 1791 году Национальное собрание было распущено, все облегченно вздохнули и думали при этом: «Наконец свободны!» Но Национальный конвент, который заменил Национальное собрание и должен был ввести в действие идеи «отцов-основателей», с самого начала не был единогласным. Вскоре начались в Париже мятежи и массовые убийства и почти дошло до анархии. При новом правительстве король Людовик XVI был гильотинирован, а Робеспьер и другие революционеры ввели период террора. При этом режиме нашли смерть не только «враги» революции, но и многие ее «дети».
После господства террора последовало более умеренное правительство Директории, а затем пришел к власти Наполеон Бонапарт. В 1802 году он был избран «пожизненным консулом». «Французы нуждаются в наследственной монархии», — сказал он позднее и в 1804 г. провозгласил себя императором. Спустя немногие годы он сказал: «Я управляю только посредством страха, который я внушаю».
Таким образом за сравнительно короткий срок для Франции, что касается правительства страны, круг замкнулся. Но величайшей иронией является то, что Францией после того, как Наполеона заставили отречься от престола, стали снова управлять Бурбоны, при том в лице Людовика XVIII. Как говорили некоторые, они возвратились, ничему не научившись и ничего не забывши.
Это только один пример того, что многие рассматривают как тенденцию. История, по-видимому, действительно повторяется. Так, немецкий философ Георг Гегель сказал: «Но чему учит опыт и история, так это то, что народы и правительства никогда ничему не научились историей и не действовали на основании уроков, которые они должны были бы извлечь из нее» (Vorlesungen über die Philosophic der Geschichte [Лекции по философии истории], стр. 45). Почему это так? Что упустил, например, не наученный историей человек? Можем ли мы, каждый лично, на основании этого чему-либо научиться?