Я пережил рейс 801
КОГДА самолет заходил на посадку на Гуаме, я посмотрел в иллюминатор. «Странно,— подумалось мне.— Как-то необычно темно». Было уже за полночь, и из-за проливного дождя трудно было что-либо разглядеть. Но почему же не виднелись знакомые огни острова и освещенные взлетно-посадочные полосы аэропорта? Разглядеть можно было только мигающие огоньки на крыльях нашего гиганта-лайнера.
Бортпроводница сделала объявления, которые обычно звучат перед посадкой, и я услышал, как самолет выпустил шасси. Вдруг все заглушил страшный шум: наш лайнер сел на «пузо». Самолет беспорядочно задергался, пассажиры вцепились в подлокотники и стали кричать: «Что это?»
Через несколько секунд наш «Боинг-747» врезался в холм в пяти километрах от аэропорта; как видно, пилот просчитался. В результате этой авиакатастрофы, произошедшей 6 августа 1997 года, погибло в общей сложности 228 пассажиров и членов экипажа. Я оказался одним из 26 оставшихся в живых.
Перед тем как мне сесть на самолет в Сеуле (Корея), представитель авиалинии поменял мне билет второго класса на последний билет первого класса на тот рейс. Я остался очень доволен и позвонил жене Сун Дак, которая должна была встретить меня в аэропорту на Гуаме. Тогда я и представить себе не мог, какую службу сослужит мне новый билет.
Крушение и после крушения
Из-за плохой видимости экипаж, наверное, не подозревал об опасности. Все произошло в мгновение ока! В какой-то миг я готовился к самому худшему, и в следующий миг обнаружил, что я уже не сижу в самолете, а лежу на земле, все еще пристегнутый к креслу. Не помню точно, потерял ли я тогда сознание.
«Может быть, это сон?» — недоумевал я. Поняв, что это не сон, я в первую очередь подумал о том, что почувствует жена, узнав о катастрофе. Позже она сказала мне, что до конца не теряла надежды. Даже услышав, как кто-то в аэропорту сказал, что в живых осталось только семеро пассажиров, она верила, что я один из них.
Самолет распался на четыре части, которые разбросало по джунглям. Повсюду лежали тела. Горели обломки лайнера, раздавались взрывы, стоны и вопли. «Помогите! Да помогите же!» — умоляли голоса. Мое кресло приземлилось в двухметровой меч-траве, и в свете жутких огней я увидел поблизости крутой склон холма. Было около двух часов ночи, и все еще лил дождь.
Я был настолько потрясен, что даже не думал, ранен я или нет, пока не заметил девочку, у которой с затылка свисал скальп. Я сразу же ощупал свою голову и над левым глазом обнаружил кровоточащую рану. Тогда я стал ощупывать все тело и нашел еще много небольших порезов. К счастью, обошлось без серьезных ран. Но ноги болели так, что невозможно было пошевелиться. Обе были сломаны.
Когда меня привезли в больницу, врачи оценили мои травмы как «незначительные». По сравнению с травмами других пассажиров мои и правда были незначительными. Одного человека вытащили из обломков без ног. Другие получили сильные ожоги, в том числе и три человека, которые пережили катастрофу, но через несколько недель умерли в страшных муках.
Опасное пламя
Думалось не столько о травмах, сколько о том, найдут ли меня спасатели вовремя. От средней части самолета, где я оказался бы согласно билету второго класса, почти ничего не осталось. Остатки же были охвачены пламенем, а находившиеся там пассажиры умерли мучительной смертью. Никогда не забуду их криков о помощи.
Мое сидение лежало недалеко от носа лайнера. Совсем рядом с обломками. Вытянув шею и повернув голову, я увидел пламя. Казалось, рано или поздно оно доберется до меня, чего, к счастью, так и не случилось.
Наконец-то спасен!
Минуты тянулись долго. Прошло больше часа. Наконец около трех часов ночи несколько спасателей обнаружили место крушения. Я услышал, как они разговаривали на вершине холма, пораженные увиденным. Один из них крикнул: «Есть тут кто живой?»
«Есть,— отозвался я.— Помогите!» Откликнулись и другие пассажиры. Один спасатель обращался к другому по имени Тед. И я закричал: «Тед, Тед, я здесь!» и «Помоги нам, Тед!»
— Идем, идем! Подождите,— был ответ.
Из-за проливного дождя, который значительно погасил пламя, склон холма стал скользким, и спасателям было трудно спускаться. Прошел еще один бесконечный час, прежде чем они до нас добрались. Казалось, они искали меня целую вечность.
«Мы здесь,— сказали двое спасателей с фонарями.— Не бойтесь». Вскоре к ним на помощь пришли еще двое, и все вместе попробовали меня нести. Двое взяли меня за руки, двое других — за ноги. Когда несли, да еще к тому же поскальзывались на ходу, боль была невыносимой. Пройдя немного, спасатели положили меня на землю. Один из них отправился за носилками, и меня отнесли туда, откуда меня на военном вертолете доставили к машине скорой помощи на вершине холма.
Долгожданная встреча с женой
В отделении интенсивной терапии я оказался лишь к половине шестого утра. Мои травмы были серьезными, и врачи не дали мне звонить по телефону. Жена узнала о том, что я жив, только в половину одиннадцатого, почти через девять часов после падения самолета. Ее подруга нашла мое имя в списке оставшихся в живых и сказала ей об этом.
Когда жене разрешили со мной увидеться, примерно в четыре часа дня, я не сразу ее узнал. Мои чувства притупились от болеутоляющих средств. «Спасибо, что ты жив»,— были ее первые слова. Я не помню нашего разговора, но как мне потом рассказывали, я ответил: «Не меня благодари. Благодари Иегову».
Что в жизни главное
Боль, которую я испытывал, когда лечился в больнице, была мне уже знакома. В 1987 году, меньше чем через год после переезда из Кореи на Гуам, на стройке произошла авария, я упал с лесов, с высоты четвертого этажа, и сломал обе ноги. В моей жизни тот случай стал поворотным моментом. Старшая сестра, Свидетельница Иеговы, побуждала меня изучать Библию. Пока я выздоравливал в течение полугода, у меня была возможность этим заняться. В том же году я посвятил свою жизнь Иегове Богу, символизировав это водным крещением.
После авиакатастрофы я много думал о своем любимом библейском стихе: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Матфея 6:33). Поправляясь после крушения лайнера, я имел возможность переосмыслить свою жизнь.
Крушение лайнера, летевшего 801 рейсом, более чем наглядно показало мне, насколько же она дорога, жизнь. Ведь я так легко мог ее лишиться! (Екклесиаст 9:11). Чтобы восстановить мой организм, понадобилось несколько операций, и больше месяца я пролежал в отделении реабилитации.
Теперь же я хочу показать нашему Великому Создателю, что поистине ценю его чудесный дар жизни, а также надежду на вечную жизнь в раю на Земле (Псалом 36:9—11, 29; Откровение 21:3, 4). Я сознаю, что лучше всего смогу выразить свою признательность тем, что буду по-прежнему в первую очередь служить интересам Царства. (Прислано.)
[Сведения об иллюстрации, страница 23]
US Navy/Sipa Press