«Спасибо тебе, мамочка, что забрала меня домой»

КОГДА мой муж Глен улетал, я всегда беспокоилась и с нетерпением ждала его возвращения домой. Обычно Глен летал ради удовольствия. В этот раз ему предстояло сделать несколько снимков с воздуха. Его сопровождал наш младший сын Тодд. Глен всегда был осторожным пилотом и никогда напрасно не рисковал.

Когда в воскресенье 25 апреля 1982 года после полудня я отвечала на телефонный звонок, у меня появилось тревожное предчувствие. Звонил брат мужа. «Самолет, на котором летели Глен и Тодд разбился,— сказал он.— Мы ждем тебя в больнице».

Я и мой 13-летний сын Скотт помолились и поспешили в больницу. Там мы узнали, что самолет Глена разбился примерно в 100 километрах севернее Нью-Йорка. (Точную причину аварии установить не удалось.) Глен и Тодд остались живы, но находились в критическом состоянии.

Я подписала юридические документы, чтобы врачи назначили необходимое лечение. Но, поскольку я Свидетель Иеговы, то на переливание крови не согласилась. Дав согласие, я бы нарушила библейскую заповедь «воздерживаться от крови» (Деяния 15:28, 29). Глен носил с собой медицинский документ, в котором ясно указывалась его позиция в этом вопросе. Но мы разрешили врачам использовать бескровные увеличители объема кровиa.

Глен получил обширные повреждения головы и груди. Он умер через несколько часов. Самым трудным из того, что мне приходилось делать в жизни, было войти в приемную и сказать моему сыну Скотту, что его отец умер. Сын лишь обнял меня и сказал: «Что мне теперь делать? Я только что потерял лучшего друга!» Да, Глен был лучшим другом для обоих сыновей, уделяя время для совместного отдыха и поклонения Богу. И для меня Глен был лучшим другом и мужем. Его смерть была тяжелой утратой.

Мы придерживаемся своих убеждений

Тодд сломал ногу, палец, скуловые кости, а также получил серьезную травму мозга. Он находился в коме. Как же тяжело было смотреть на моего девятилетнего сына, который всего несколько часов назад был полон жизни! Тодд всегда был удивительно подвижным мальчиком. Он был разговорчивым, любил петь и играть. А теперь он даже не подозревал о нашем присутствии.

Опасаясь, что Тодду может потребоваться операция, врачи потребовали моего согласия на переливание крови. Я отказалась. В ответ на это они стали добиваться распоряжения суда, разрешающего использование крови. Однако оказалось, что операция не нужна и что Тодд не пострадал от внутреннего кровотечения. Но несколько дней спустя врачи сказали мне, что все равно собираются перелить ему кровь. Это известие нас ошеломило! «Нам просто необходимо это сделать!» — таким было единственное объяснение, которое дал лечащий врач Тодда. Не считаясь с нашими религиозными убеждениями, они перелили Тодду три единицы крови. Я чувствовала себя совершенно беспомощной.

В течение нескольких дней после случившегося мы были сенсационной новостью. Местная газета уверяла читателей, что Глен умер, так как отказался от переливания крови, и в качестве доказательства даже привела слова известного в нашей местности хирурга! Но это была неправда! Медицинский эксперт позднее подтвердил, что с такими обширными травмами головы и груди Глен просто не мог выжить. К счастью, нескольких уполномоченных на это Свидетелей пригласили выступить по местному радио и объяснить нашу основанную на Библии позицию. В результате это дело было предано широкой огласке, а позиция Свидетелей Иеговы относительно крови стала частым предметом обсуждения в нашем служении по домам.

Борьба за жизнь Тодда

Тодд все еще находился в коме. Но когда 13 мая медсестра переворачивала его в постели, он наконец открыл глаза! Я обняла его и попыталась заговорить с ним, но он не реагировал. Он даже не мог моргнуть или пожать мне руку. Но с этих пор его состояние начало постепенно улучшаться. Когда мы входили в комнату, он поворачивал голову к двери. Когда мы разговаривали с ним, он смотрел на нас. Но действительно ли Тодд понимал, что это были мы? Этого мы не знали. Поэтому мы стали пытаться поддерживать его умственную и физическую активность. С первого же дня мы начали разговаривать с ним, читать ему, проигрывать кассеты с записями музыки и чтением Библии. Я даже играла ему на гитаре и это помогало нам обоим.

Большую помощь нам оказало местное собрание Свидетелей Иеговы. Мой старший сын Скотт недавно вспоминал: «Две семьи приняли меня так, будто я и вправду был их собственным сыном, и я ездил с ними в отпуск». Более того, некоторые друзья косили нашу лужайку, стирали нам белье и готовили еду. Друзья и родственники также по очереди дежурили целыми ночами возле Тодда в больнице.

Шли недели, а Тодд не отзывался на проявляемое к нему внимание — он даже не улыбался. Потом у него началось воспаление легкого. Врач спросил моего разрешения вновь подключить Тодда к аппарату искусственного дыхания. Опасность была в том, что Тодд мог стать полностью зависимым от него. Только представьте: мне предстояло решить вопрос жизни и смерти! Ведь когда дело коснулось переливания крови, моими желаниями совершенно пренебрегли! Как бы то ни было, мы решили прибегнуть к аппарату искусственного дыхания и надеяться на лучшее.

После обеда я пошла домой, чтобы отдохнуть. На лужайке перед домом стоял какой-то чиновник. Он сообщил нам, что мы должны продать наш дом, чтобы освободить место для расширения дороги. Теперь нам предстояло справиться еще с одной огромной проблемой. Я всегда говорила другим, что Иегова никогда не допустит испытаний сверх наших сил. Я часто цитировала слова из 1 Петра 5:6, 7: «Итак смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время; все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас». Теперь моя вера в Бога и надежда на него подверглись такому испытанию, с каким я прежде никогда не сталкивалась.

Проходили недели, а у Тодда появлялась одна инфекция за другой. Дни были заполнены анализами крови, пункциями спинного мозга, сканированием головного мозга и костей, пункциями легкого и бесконечными рентгеновскими снимками. К августу у Тодда наконец нормализовалась температура. Этот месяц стал примечательным тем, что у Тодда удалили зонд для искусственного кормления и трахеотомическую трубку! Теперь нам предстояло самое большое испытание!

Возвращение домой

Врачи сказали, что самым лучшим местом для ухода за Тоддом будет лечебное учреждение. Один врач напомнил, что нам со Скоттом нужно жить своей жизнью. Даже друзья из лучших побуждений приводили те же доводы. Но они не понимали, что Тодд занимает большое место в нашей жизни! И если бы мы смогли обеспечить уход за ним дома, то он был бы окружен теми, кто его любит и разделяет его убеждения.

Мы приобрели инвалидное кресло и специальную кровать. С помощью нескольких друзей мы сломали стену в мою спальню, установили несколько раздвижных стеклянных дверей и сделали снаружи дома настил и наклонный въезд, чтобы Тодда можно было ввезти прямо в его спальню.

Утром 19 августа пришло время привезти домой моего сына, который еще был в полубессознательном состоянии. Тодд мог открывать глаза и немного двигать правой ногой и рукой, но его лечащий врач предупредил, что дальнейших улучшений не будет. Через несколько недель мы повезли Тодда к весьма авторитетному неврологу, но опять услышали те же слова. И все же, какое было счастье привезти Тодда домой! Там нас ожидали моя мама и близкие друзья. В тот вечер мы даже пошли все вместе в Зал Царства. Тогда мы впервые испытали, каких невероятных усилий требует забота о Тодде.

Забота о Тодде дома

Оказалось, что мы и не представляли, сколько времени требует уход за инвалидом. Больше часа уходило на то, чтобы накормить Тодда. До сих пор у меня уходит почти час, чтобы обтереть его влажной губкой, одеть и мыть голову. Вихревая ванна занимает в лучшем случае два часа. Передвижение — задача, требующая значительных физических усилий. Хотя недавно Тодду стало намного лучше, он с большим трудом сидел прямо, даже с помощью регулирующего кресла-каталки, и обычно растягивался на полу. В течение многих лет я сидела с ним на полу в конце Зала Царства. Однако мы не позволяли, чтобы эти трудности мешали нам посещать христианские встречи, и обычно приходили на них вовремя.

Наше терпение и старание было вознаграждено. Некоторое время врачи думали, что в результате случившегося Тодд останется глухим и слепым. Но перед тем как произошло несчастье, я начала учить своих мальчиков языку жестов. В первую неделю после приезда домой Тодд начал показывать жестами «да» и «нет», отвечая нам на вопросы. Позднее он научился указывать на что-то. Показывая ему фотографии друзей, мы просили его найти кого-нибудь, и он делал это правильно. Он также мог правильно показывать числа и буквы. Потом мы перешли к словам. Его познавательные способности действовали! В ноябре, через семь месяцев после катастрофы, произошло долгожданное событие.

Тодд улыбнулся. В январе его улыбка сопровождалась смехом.

Если вы помните, нас заставляли продать наш дом. Но оказалось, что это только к лучшему, поскольку наш двухэтажный дом был маленьким и передвижение Тодда в нем было весьма ограниченным. Не имея большой суммы денег трудно было найти подходящее жилье. Однако доброжелательный агент по купле-продаже недвижимости нашел для нас дом. Хозяином его был вдовец, жена которого при жизни была прикована к инвалидному креслу, и планировка дома была сделана с учетом ее потребностей. Как раз то, что нужно Тодду!

Безусловно, дом нужно было убрать и покрасить. Но когда мы уже собирались это сделать, к нам пришло больше 25 человек, друзей из нашего собрания, держа в руках валики и кисти для покраски.

Преодоление повседневных проблем

Глен всегда занимался предприятием семьи, счетами и прочим. Я смогла довольно успешно взять все это в свои руки. Однако Глен не посчитал важным составить завещание или позаботиться о страховке. Если бы он позаботился об этом, мы избежали бы многих финансовых трудностей, с которыми сталкиваемся по сей день. Глядя на то, что с нами случилось, многие наши друзья стали приводить свои дела в порядок.

Еще одной трудностью было удовлетворение наших эмоциональных и духовных потребностей. После возвращения Тодда из больницы домой, некоторые вели себя так, как будто уже все в порядке. Но Скотт продолжал нуждаться в помощи и ободрении. Мы никогда не забудем полученные нами открытки, письма и телефонные звонки. Мне запомнилось одно письмо от человека, оказавшего нам финансовую помощь. В письме говорилось: «Послание свое я не подписываю, поскольку не хочу, чтобы вы благодарили меня, но поблагодарите Иегову — ведь это он побуждает нас проявлять любовь друг к другу».

И все же мы научились не зависеть полностью от ободрения других, но и сами предпринимать решительные шаги. Когда я чувствую себя подавленной, я часто стараюсь думать о других. Мне нравится печь и готовить что-нибудь, и время от времени я приглашаю друзей или просто немного пеку и даю им с собой. Если я чувствую, что мои силы действительно на исходе или мне нужна передышка, тогда кто-то из друзей всегда приглашает меня поужинать, пообедать или отдохнуть вместе в выходные. Иногда кто-нибудь даже предлагает остаться с Тоддом, так что я могу отлучиться по делам или за покупками.

Старший сын Скотт также оказался замечательным благословением. Всякий раз, когда появлялась возможность, Скотт брал Тодда с собой на дружеские встречи. Он всегда был готов помочь ухаживать за Тоддом тем или иным образом и никогда не жаловался, что от него требовали слишком много. «Если я иногда ловил себя на мысли, что хотел бы вести более „нормальную“ жизнь,— сказал однажды Скотт,— то сразу же вспоминал, что все пережитое мною приблизило меня к Богу». Я каждый день благодарю Иегову, что у меня такой любящий и духовно настроенный сын. В своем собрании он является служебным помощником и с радостью служит вместе с женой полновременным проповедником.

А что же Тодд? Он продолжает делать успехи. Примерно через два года он вновь начал разговаривать. Сначала он произносил небольшие слова, затем предложения. Теперь он может даже высказываться на христианских встречах. Он продолжает усердно работать над произношением, и в этом ему помогает логопедический курс. Он, как и прежде, любит петь, особенно в Зале Царства. И продолжает всегда быть жизнерадостным. Теперь он может стоять с помощью специального аппарата. Не так давно мы могли рассказать свою историю на конгрессе Свидетелей Иеговы. Когда Тодда спросили, что он хотел бы сказать всем присутствующим друзьям, он произнес: «Не беспокойтесь. Я поправлюсь».

Мы совершенно уверены, что Иегова поддерживал нас во всех наших испытаниях. Поистине, мы узнали, как никогда прежде, что значит полагаться на него. Все бессонные ночи, вся тяжелая работа, связанная с удовлетворением личных потребностей Тодда и заботой о его благополучии, все, чем мы жертвовали, стоило этого. Как-то раз, когда мы завтракали, я взглянула на Тодда и увидела, что он пристально смотрит на меня и широко улыбается. Потом он сказал: «Я люблю тебя, мамочка. Спасибо, что забрала меня из больницы домой». (Рассказала Роз Мари Бодди.)

[Сноска]

[Вставка, страница 13]

Самым трудным было сказать моему сыну Скотту, что его отец умер.

[Иллюстрация, страница 15]

Я с моими сыновьями.