В первой речи Елифаз сказал: «Погибал ли кто невинный, и где праведные бывали искореняемы? Как я видал, то оравшие нечестие и сеявшие зло пожинают его» (Иов 4:7, 8). Елифаз ошибочно полагал, что невинные защищены от бедствий. Он рассуждал так: если на Иова обрушились такие страшные несчастья, значит, он согрешил против Богаa. Вилдад и Софар также настаивали, чтобы Иов покаялся в своих грехах (Иов 8:5, 6; 11:13—15).

Высказывая свои собственные мысли, а не Божью мудрость, три друга повергли Иова в еще большее уныние. Елифаз зашел слишком далеко и начал говорить о том, что «Он [Бог] и слугам Своим не доверяет» и что на самом деле для Иеговы была не так уж и важна праведность Иова (Иов 4:18; 22:2, 3). Трудно представить более обескураживающие и нелепые слова, чем эти! Неудивительно, что позднее Иегова укорил Елифаза и его друзей за такое богохульство. «Вы говорили о Мне не так верно»,— сказал он (Иов 42:7). Но самое порочащее заявление было еще впереди.

Елифаз в конце концов дошел до открытых обвинений. Так как ему не удалось добиться от Иова признания вины, он начал придумывать грехи, которые, по его предположениям, должен был совершить Иов. «Верно, злоба твоя велика, и беззакониям твоим нет конца? — спрашивал Елифаз.— Верно, ты брал залоги от братьев твоих ни за что, и с полунагих снимал одежду. Утомленному жаждою не подавал воды напиться, и голодному отказывал в хлебе» (Иов 22:5—7). Это были совершенно необоснованные обвинения. Сам Иегова говорил об Иове как о человеке ‘непорочном и справедливом’ (Иов 1:8).

2. Мы никогда не должны обвинять человека, не имея для этого веских оснований. Слухи или предположения — похожие на те, что делал Елифаз,— недостаточное основание для упрека. Если старейшина, например, выдвинет ложное обвинение, он может лишиться доверия и вызвать у человека эмоциональный стресс. Какие чувства испытывал Иов, выслушивая лжесоветы? Он излил свою боль в ироничном восклицании: «Как ты помог бессильному, поддержал мышцу немощного!» (Иов 26:2). Заботливый старейшина не усугубит проблему, а ‘укрепит опустившиеся руки’ (Евреям 12:12).