Именно это и произошло. В начале четвертого столетия римский император Константин попытался использовать «христианскую» религию тех дней, чтобы скрепить свою распадающуюся империю. Для этой цели он даровал исповедовавшим христианство религиозную свободу и передал некоторые из привилегий языческого священства их духовенству. В «Новой британской энциклопедии» (англ.) говорится: «Константин вывел церковь из ее состояния удаленности от мира, чтобы она приняла социальные обязанности, и помог языческому обществу принять церковь».

Перелом наступил в начале четвертого века — с так называемым обращением в христианство императора Константина I. Относительно этого «обращения» во французском труде «Тео — Новая католическая энциклопедия» говорится: «Константин утверждал, что он — христианский император. В действительности же он был крещен только на смертном одре». Тем не менее в 313 году нашей эры Константин и его соправитель Лициний издали указ, который даровал христианам религиозную свободу наравне с язычниками. «Новая католическая энциклопедия» пишет: «То, что Константин предоставил христианам свободу поклонения (что означало, что христианство было официально признано помимо язычества как religio licita [законная религия]), было революционным актом».

Однако в «Новой британской энциклопедии» говорится: «Он [Константин] не сделал христианство религией империи». Французский историк Жан-Реми Паланк, член Института Франции, пишет: «Римское государство... осталось официально, тем не менее, языческим. И Константин, хотя и придерживался религии Христа, не покончил с этим положением». В труде «Наследие Рима» (англ.) профессор Эрнест Баркер пишет: «[Победа Константина] не завершилась немедленным утверждением христианства государственной религией. Константин был удовлетворен тем, что признал христианство как одну из общепринятых форм поклонения в империи. В течение последующих семидесяти лет в Риме официально проводились старые языческие обряды».

Поэтому в это время «христианство» было законной религией Римской империи.