Тем временем при дворе Ахашвероша все более влиятельным становился человек по имени Аман. Царь назначил его главным сановником и своим советником. Так Аман стал вторым лицом в царстве. Царь даже издал указ, чтобы все, кто видит Амана, кланялись ему (Эсфирь 3:1—4). Этот указ создал трудности Мардохею. Он понимал, что должен повиноваться царю, но не тогда, когда этим можно оскорбить Бога. Дело в том, что Аман был агагитянином. По всей видимости, он был потомком Агага, царя амаликитян, которого убил Божий пророк Самуил (1 Самуила 15:33). Амаликитяне были врагами Иеговы и Израиля. Этот нечестивый народ заслужил осуждения Иеговы (Второзаконие 25:19)b. Как мог верный Богу иудей поклониться амаликитянину? Мардохей твердо решил не делать этого. По сей день богобоязненные мужчины и женщины даже перед лицом смерти придерживаются принципа: «Мы должны подчиняться Богу как правителю, а не людям» (Деяния 5:29).

Это привело Амана в ярость! Ему показалось мало убить одного Мардохея. Он захотел истребить весь его народ! В разговоре с царем он очернил иудеев. Не объясняя конкретно, о ком он говорит, Аман сказал, что иудеи — незначительный народ, «рассеянный среди народов и живущий обособленно». Он пошел еще дальше и сказал, что они не повинуются законам царя и поэтому представляют угрозу империи. Аман предложил внести в царскую казну огромную сумму денег, чтобы покрыть расходы, связанные с истреблением иудеевc. Тогда Ахашверош дал Аману царский перстень с печатью, которым он мог заверить любой указ (Эсфирь 3:5—10).