После трех лет разъездной работы в Соединенных Штатах, мы получили письмо от президента Общества Сторожевой Башни, в котором он спрашивал, не хотим ли мы проповедовать в Эфиопии и заодно работать школьными учителями. Одно из условий властей состояло в том, что миссионеры будут работать учителями. Мы согласились, и летом 1952 года мы отправились в Эфиопию.

В Эфиопии утром мы преподавали в начальных классах а днем проводили бесплатные библейские уроки. Вскоре на библейские изучения стало приходить столько людей, что часто мы учили Библии по три, четыре часа каждый день. Некоторые учащиеся были полицейскими, другие — учителями или священниками в миссионерских школах и эфиопских православных школах. Иногда в каждом классе на библейском изучении присутствовало 20 и больше человек! Многие из учащихся покинули ложную религию и начали служить Иегове. Мы были вне себя от радости. И снова, просыпаясь каждое утро, я благодарил Иегову.

Отцовство и проповедование под запретом

В 1954 году мы узнали, что у нас будет ребенок, и поэтому нам нужно было решить, или вернуться в Соединенные Штаты или остаться в Эфиопии. Остаться мы могли только в том случае, если бы мне удалось найти мирскую работу. Я получил должность инженера радиосвязи и работал на радиостанции для императора Хайле Селассие. Так мы остались.

Восьмого сентября 1954 года у нас родилась дочь Джудит. Я думал, что могу не беспокоиться за работу, потому что работал для императора, но спустя два года я потерял ее. Однако не прошло и месяца и меня наняло полицейское ведомство — к тому же за более высокую плату — обучать класс молодых людей ремонтировать радиоустановки двусторонней связи. В последующие три года у нас родились сыновья Филип и Лесли.

Тем временем наша свобода участвовать в проповедническом деле изменилась. Эфиопская православная церковь убедила правительство выгнать из страны всех Свидетелей Иеговы. По совету Общества я поменял свою визу с миссионерской работы на мирскую. Наше миссионерское дело было запрещено, и нам было необходимо быть осторожными и благоразумными. Все встречи собрания продолжались, но мы встречались небольшими группами изучения.

Полиция обыскивала дома предполагаемых Свидетелей. Однако полиция не подозревала, что один лейтенант полиции, который поклонялся Иегове, всякий раз, когда готовились облавы, предупреждал нас. В итоге за эти годы литература ни разу не была конфискована. Изучения Сторожевой Башни мы проводили по воскресеньям, собираясь в ресторанах на окраине города, где на улицу выставлялись столики для еды.

Именно в то время, когда я преподавал радиотехнику курсантам полиции, упомянутый в начале рассказа учащийся попросил меня о библейском изучении. Допустив, что он был искренен, я стал с ним заниматься. Уже после двух занятий с ним пришел второй учащийся, а затем и третий. Я предупредил их, чтобы они никому никогда не рассказывали, что занимаются со мной, и они действительно не рассказали.

На следующий год президент Общества Нейтан Х. Норр посетил Эфиопию. Он дал прекрасные советы относительно того, как продолжать работу под запретом, а также поинтересовался нашей семьей и нашим духовным благополучием. Я объяснил ему, что мы учим детей молиться. Я предложил ему послушать, как молится Джудит. Он согласился, и после молитвы сказал ей: «Это было очень хорошо, Джудит». Потом за едой я попросил брата Норра взять молитву, и когда он закончил, Джудит сказала: «Это было очень хорошо, брат Норр!»