После этого первосвященниками служили несколько сыновей Анны, а сейчас это положение занимает его зять Каиафа.

После этого Анна отправляет Иисуса связанным к Каиафе.

К этому времени начинают собираться все старшие священники, старейшины и книжники — весь Синедрион. Очевидно, они встречаются в доме Каиафы.

«Что Ты ничего не отвечаешь? — спрашивает Каиафа.— Что они против Тебя свидетельствуют?» Но Иисус молчит. К стыду Синедриона, даже в этом ложном обвинении свидетели не могут согласовать свои показания. Поэтому первосвященник пробует другой подход.

Каиафа знает, как болезненно иудеи реагируют на то, что кто-то утверждает, будто он Сын Бога. Раньше они уже дважды поспешно объявляли Иисуса богохульником, заслуживающим смерти, ошибочно полагая, будто он претендует на равенство с Богом. Теперь Каиафа хитро требует: «Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, Сын Божий?»

Что бы ни думали иудеи, Иисус действительно Сын Бога. А его молчание могли бы неправильно истолковать как отрицание того, что он Христос. Поэтому Иисус смело отвечает: «Я; и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных».

Услышав это, Каиафа театрально разрывает свои одежды и восклицает: «Он богохульствует! на что еще нам свидетелей? вот, теперь вы слышали богохульство Его! как вам кажется?»

Тем временем суд над Иисусом продолжается. Очевидно, разбирательство ведется в той части дома, которая находится над двором. Петр и другие ждущие внизу люди, конечно же, видят, как входят и выходят свидетели, которых приглашают для дачи показаний.

Добравшись до просторного дома Каиафы, Иоанн, который знаком первосвященнику, получает разрешение войти во двор. А Петр остается снаружи. Но вскоре Иоанн возвращается, говорит со служанкой-придверницей, и Петру разрешают войти.

Похолодало. Рабы и служители первосвященника развели костер. Ожидая, чем закончится суд над Иисусом, Петр подходит к ним, чтобы погреться.

В этот момент Иисус, который, очевидно, вышел на балкон над двором, оборачивается и смотрит на него.