Ведущая японская газета «Асахи» разузнала, что в Осаку приехали пять молодых девушек, миссионерок Сторожевой Башни, чтобы жить по-японски в японском доме. Репортеры посетили их и подготовили великолепно иллюстрированную статью, в которой пять сестер сравнивались с ангелами, спустившимися, словно цветки вишни, с небес. В статье также указывался адрес миссионерского дома.

«Миссионеры 49-го года»

После Второй мировой войны условия для проповеди стали более благоприятными. Но в 1947 году Дзунзо Акаси сообщил в управление Общества Сторожевой Башни в Бруклине, что он больше не согласен с учениями Библии. Брат Норр немедленно написал на Гавайские острова, прося прислать гавайцев японского происхождения, желающих обучиться на миссионеров в 11-м классе Школы Галаад. Надзиратель гавайского филиала, который в начале 1920-х годов был секретарем у Дж. Рутерфорда, умоляюще спросил: «Но, брат Норр, а как же Хаслетты?» Так приглашение получил и Дон Хаслетт со своей женой Мейбл, хотя им было почти по 50 лет. В Школе Галаад Синичи Тохара и Элси Танигава обучали японскому языку более 20 учащихся.

В 1949 году «гавайцы» — Дон и Мейбл Хаслетт, Джерри и Йоши Тома, Синичи и Масако Тохара со своими тремя детьми и Элси Танигава — приступили к назначению в разрушенном бомбежками Токио. В том же году за ними последовала австралийская группа, состоявшая из Эйдриена Томпсона, Перси и Илмы Излоб, а также Лойда и Мельбы Бэрри, которые были назначены в опустошенный войной город Кобе. Этих первых миссионеров в Японии стали называть «миссионерами 49-го года». Из них шесть умерли в своем назначении, так сказать, «на посту», а восемь других все еще полновременно служат в Японии и Бруклине. В 1949 году восемь местных возвещателей также отдали отчет о времени, проведенном в служении Царству.

Рост в Токио

Гавайская группа сделала замечательные успехи в Токио. Йоши Тома вспоминает, что в тот послевоенный год они проповедовали «по землянкам». Она рассказывает: «Люди были бедны и старались оправиться от последствий войны. Еда выдавалась по карточкам, и Дон Хаслетт стоял в очереди со своими соседями за кочаном капусты». Но люди были любезны и добры, терпеливо выслушивая миссионеров, которым с трудом давались преподнесения на японском. Миссионерам пришлось привыкнуть снимать туфли, войдя в дом. Затем они попадали в комнату. Но потолки были такими низкими, что у высокого Дона Хаслетта осталось много шрамов оттого, что он стукался головой. За год-два «гавайцы» построили прочное основание в Токио, где сейчас насчитывается 139 собраний.

Из «миссионеров 49-го года» помазанные Дон и Мейбл Хаслетт подали в проповедническом служении замечательный пример, хотя сами были уже в летах. Когда в 1966 году умер Дон, то шесть братьев, несших его гроб в Зал Царства на погребальную речь, были теми молодыми людьми, которых он привел в истину и которые в то время были членами японской вефильской семьи в Токио, состоявшей из 19 человек.

Мейбл пережила Дона на восемь лет. Когда ей было больше 70 лет, у нее развился рак толстой кишки. В ведущей больнице Токио, в Тораномоне, любезно согласились сделать бескровную операцию при условии, что она ляжет в больницу за две недели до операции. В первый же день ее навестил молодой врач, которому хотелось узнать, почему она отказывается от крови. Это привело к прекрасным беседам о Библии, которые продолжались во все последующие дни до операции. Из-за серьезности случая в операции участвовали четыре врача. Когда Мейбл пришла в себя, она воскликнула: «Проклятый грех Адама!» Точнее не скажешь! Мейбл была под интенсивным наблюдением врачей только один день, тогда как четверо других больных, которым в тот день делали такую же операцию, но с переливанием крови, были в отделении интенсивной терапии несколько дней. А как же молодой врач? Позднее он сказал Мейбл: «Вы не знали, но в операционной было пять врачей. Я тоже пришел туда, чтобы окончательно убедиться, что они не перельют вам кровь». Врач Томинага продолжил изучение Библии в Иокогаме. Сегодня он и его отец-врач и их жены активные члены собрания. Какие прекрасные плоды от пребывания в больнице!

Мейбл продолжала свое служение в миссионерском доме в Токио-Мита. Когда ей было 78 лет, у нее вновь развился рак, приковавший ее к постели. Однако, когда миссионеры вернулись однажды вечером домой и рассказали о хороших случаях во время кампании по распространению трактата «Весть о Царстве», Мейбл настояла, чтобы ее одели и взяли с собой распространять этот трактат. У нее хватило сил только на три ближайших дома, на те самые, где она впервые проповедовала, приехав в Японию. Несколько недель спустя она завершила свой земной путь и приступила к своему небесному назначению. (Сравните Луки 22:28, 29.)

Расширение в Кобе

Вскоре в Кобе тоже стал очевиден рост. Первый настоящий теократический конгресс в Японии был проведен на территории просторного миссионерского дома в Кобе с 30 декабря 1949 года по 1 января 1950-го. Число присутствующих на публичной встрече в воскресенье, которая проводилась в аудитории школы Таруми в Кобе, резко увеличилось до 101 человека. В большой общественной бане Таруми крестились три человека.

Эйдриен Томпсон из миссионерской группы в Кобе сделал замечательные успехи в японском языке и в 1951 году был назначен первым в Японии районным надзирателем. Позднее он стал первым областным надзирателем. Он многое сделал, чтобы заложить прочное основание для будущего роста. Сын давно и верно служившей полновременно сестры из Новой Зеландии, он был знаменитым регбистом высшего класса, но, когда разразилась Вторая мировая война, оставил славу и спорт, стал крещеным Свидетелем и затем приступил к полновременному служению в Австралии. Хотя в 1977 году он умер, «Томми» еще долго будут вспоминать за его неисчерпаемую энергию и за «ревность» по отношению к Иегове (Числа 25:11).

Миссионерам понадобилось время, чтобы привыкнуть к японским домам, культуре и языку, но прежде всего они беспокоились о том, чтобы делиться библейской истиной с другими. «Тигр» (Перси) Излоб, общительный австралиец из Квинсленда, вспоминал: «Мы проводили множество изучений Библии. У меня было 36, и у Илмы и остальных примерно столько же. Люди приходили изучать в миссионерский дом, некоторые каждый день. В каждой комнате дома проводили изучения Библии, три и более в один вечер. Мы пользовались материалом для изучения как на английском, так и на японском языках. Чтобы помочь изучающим, мы вместе считали строчки и находили ответ. Изучения проходили медленно, но поразительно было то, как они всё улавливали, просто зачитывая стихи и сравнивая их с публикациями. А сегодня они в истине!»

Вначале у миссионеров для проповеди было мало литературы о Царстве. В Кобе появилась картонная коробка с напечатанным до войны изданием второго тома книги «Свет» на японском языке, но люди говорили: «Хотелось бы сначала прочитать первый том». Однако один из самых первых японцев, пришедших в истину, заинтересовался, прочитав второй том, и со временем, подрастя духовно, стал районным надзирателем. Вскоре миссионеры стали пользоваться материалом из книги «Бог верен». Несколько изучающих сами сделали переводы глав книги, затем размножили их на мимеографе и дали миссионерам для использования на других изучениях Библии. Но некоторые из этих переводов были сомнительны. Илма Излоб чуть не лишилась дара речи, когда нашла «объяснения г-жи Илмы Излоб», включенные в сноски на страницах одного из них.

Около десяти лет спустя в Фукуоке с Перси произошел незабываемый случай. Кимихиро Наката, жестокий заключенный-смертник, которому заплатили за убийство двух человек, попросил об изучении Библии, и изучал с ним Перси. В результате Кимихиро полностью оставил образ жизни «ветхого человека». Его крестили в тюрьме, Перси отзывался о нем как об ‘одном из самых ревностных возвещателей Царства, которых он знал’ (Еф. 4:22—24). Кимихиро изучил шрифт Брайля и переложил на него книгу «Бог верен», брошюру «Эта благая весть о Царстве» и статьи из «Сторожевой башни» и «Пробудитесь!». Эти публикации распространили в различных частях Японии, в том числе в школах для слепых. Однако рано утром 10 июня 1959 года к миссионерскому дому подъехала полицейская машина. Кимихиро попросил, чтобы на его казни в то утро присутствовал Перси. Перси согласился. Во дворе для казни они немного поговорили и напоследок спели вместе песню Царства. Кимихиро сказал Перси: «Перси, почему ты дрожишь? Это мне нужно нервничать». До повешения его последними были слова: «Сегодня я как никогда верю в Иегову, искупительную жертву и надежду на воскресение. Я засну ненадолго и, если будет воля Иеговы, встречусь со всеми вами в Раю». Он передал горячий привет братьям во всем мире. Кимихиро умер, понеся справедливое наказание и отдав жизнь за жизнь,— не как безнадежный, закоренелый преступник, но как посвятившийся, крещеный, верный служитель Иеговы. (Сравните Деяния 25:11.)

Илма Излоб умерла в Вефиле в городе Эбине 29 января 1988 года, после почти десяти лет борьбы с раком. После этого, как член Общества Сторожевой башни, Библий и трактатов, Пенсильвания, Перси несколько раз присутствовал на ежегодных собраниях Общества и несколько лет назад выступил с прекрасным докладом о Японии; затем в 1996 году умер и он.

В конце 1949 года, несмотря на языковой барьер, Мельба Бэрри начала изучение Библии в первый же день проповеднического служения в Кобе. Благодаря этому изучению появились два новых возвещателя, и одна из них, Миё Такаги, служила пионером на протяжении нескольких десятилетий. Позднее она сказала Мельбе, что ее поражало, когда она видела, как две сестры-миссионерки идут к ней через грязное поле. Сейчас, 48 лет спустя, Миё продолжает проповедовать по домам в инвалидной коляске. Менее чем за три года, перед тем как получить назначение на миссионерское служение в Токио, Мельба помогла примерно семерым принять истину. Они годами претерпевали трудности и, к счастью, выжили и во время большого землетрясения 1995 года в Кобе.

Еще больше миссионеров в поле

В начале 1950 года пять сестер из 11-го класса Школы Галаад, которые не смогли получить визы в Новую Каледонию, были назначены в Кобе. Среди них были Лоис Дайер, которая на сегодняшний день прослужила пионером 67 лет, и Молли Херон. Они были напарницами на протяжении последних 49 лет и сейчас служат в миссионерском доме в Токио-Мита. История жизни Лоис напечатана в «Сторожевой башне» от 15 июня 1980 года (англ.).

Молли Херон вспоминает: «Дом в Кобе был просторным, и через шесть месяцев после приезда первых миссионеров мы провели Вечерю воспоминания. Пришло около 180 человек, заполнив столовую и прихожую, а некоторые даже через окна слушали речь, которую переводили на японский язык». Услышав объявление о встрече для проповеднического служения, на следующее утро (в воскресенье) пришло примерно 35 человек, чтобы пойти проповедовать. Брат Бэрри рассказывает: «Каждому миссионеру пришлось взять с собой по домам по три-четыре новоинтересующихся, а, так как миссионеры плохо говорили по-японски, хозяева квартир обращались к нашим японским спутникам и беседовали с ними. Мы так и не узнали, что эти новоинтересующиеся говорили хозяевам домов».

Неожиданно в конце июня 1950 года развязалась война в Корее. Конечно же, миссионерам в Японии хотелось знать, как поживают восемь их одноклассников, служащих в Корее. Им не пришлось долго ждать. На второй день после начала войны несколько миссионеров, служивших в Кобе, возвращались домой на пригородном поезде. В то же время на станцию с противоположного направления прибыл поезд. И когда оба поезда отъехали, смотрите! Миссионеры из Кобе увидели, что на другой платформе стоят восемь членов корейской миссионерской группы. Что это была за встреча! Миссионерам удалось улететь из Кореи на последнем самолете, перевозившем гражданских лиц. Теперь миссионерская семья в Кобе выросла с 10 до 18 человек. Жителям этого города, бо́льшая часть которого лежала в руинах, было дано самое тщательное свидетельство.

Вскоре в миссионерский дом в Токио приехали Скотт и Элис Каунтс, но в октябре все восемь миссионеров, служивших раньше в Корее, переехали в новый дом, который был основан в Нагое. Когда позволили обстоятельства, из этой группы в Корею вернулся только Дон Стил со своей женой, Эрлин.

Нивы поспели для жатвы

Грейс и Глэдис Грегори были среди тех, кто участвовал в основании дома в Нагое. Они нашли территорию поспевшей для жатвы. В апреле 1951 года Грейс познакомилась с 18-летним Исаму Сугиурой, который работал на торговца пианино. Глэдис вспоминает: «Мать Исаму вырастила его в синтоистской секте, и ему говорили, что Япония — это синсю (страна богов) и что камикадзе (ветер богов) защитят Японию и помогут выиграть войну. Однако вера Исаму в японских богов поколебалась, когда Япония капитулировала, а сам он оказался в ужасных условиях экономического кризиса, вызванного войной, и страдал от недостатка пищи. Через год после окончания войны умер от недоедания его отец. Молодой Исаму откликнулся на надежду жить на райской земле и крестился на районном конгрессе в октябре 1951 года».

На этом конгрессе присутствовало 50 миссионеров и около 250 японцев. На Исаму произвело огромное впечатление то, что миссионеры свободно общались с японцами безо всякого предубеждения, хотя Вторая мировая война закончилась всего шесть лет назад. После 45 лет беззаветного служения, включая Школу Галаад, а также районную и областную работу, брат Сугиура теперь служит членом Комитета филиала в Вефиле в Эбине.

Глэдис Грегори вспоминает, как она посещала женщину, которая была буддисткой и которая позже обратилась к церквям христианского мира, но, разочаровавшись, ушла из них. Она разочаровалась оттого, что пасторы не смогли ей ясно объяснить, кто такой Бог и почему они не употребляют личное имя Бога, хотя оно встречается почти 7 000 раз в ее Библии («Бунготай», старый классический перевод). Вместо того чтобы ответить на множество ее вопросов, священник посоветовал ей «просто верить». Эта женщина получила номер «Сторожевой башни» (издается ежемесячно на японском языке с мая 1951 года), который Глэдис оставила ее соседке по дому. Находясь под впечатлением от прочитанного, она стала разыскивать Глэдис. Позднее, рассказывая об этом случае, Глэдис заметила: «Когда женщина увидела, что на ее вопросы даются ответы из Библии, это затронуло ее сердце. Она сразу же пошла на книгоизучение собрания. Там женщина услышала объявление о служении на следующий день и высказала желание тоже пойти. Мы попытались остановить ее, говоря, что сначала нужно иметь немного знаний. Женщина сказала: „Хорошо, я буду изучать, но я хочу пойти и в служение!“ Она пошла в служение и проповедовала более 50 часов в первый месяц! Через год эта женщина крестилась и стала пионером, а позднее успешно служила специальным пионером. В свои 80 лет она все еще в пионерском служении».

Иегова взрастил

Пяти сестрам, назначенным в 1951 году в Осаку, нравилось, что многие люди приходят на изучения прямо в миссионерский дом. Но этим новым миссионеркам было трудно отличить японцев друг от друга. Лина Винтелер из Швейцарии говорит: «Когда приходили люди мы шли все впятером, чтобы они сами выбрали своего преподавателя». Стараясь подражать японскому обычаю, миссионеры выставляли тапочки для приходивших в дом людей, но при этом не знали разницы между тапочками для гостей и тапочками для туалета. Однажды женщина, изучавшая Библию, отвела Лину в сторону и объяснила: «Мы не выставляем гостям тапочки для туалета». Так миссионеры постепенно учились.

Время от времени братья — миссионеры из Кобе — приезжали в Осаку, чтобы помочь пяти незамужним сестрам. В то время в Осаке была лишь горстка возвещателей. Как-то раз Лойд Бэрри пошел вместе с несколькими миссионерами из Осаки на оперный концерт, проходивший под открытым небом на большом бейсбольном стадионе в Косиен. Кто-то заметил: «Заполнить бы когда-нибудь этот стадион во время конгресса, вот было бы здорово!» Это казалось невозможным.

К концу 1994 года, однако, брата Бэрри, сейчас члена Руководящего совета в Бруклине, пригласили произнести речь посвящения в недавно построенном в Хиого Зале конгрессов, который предназначался для 52 собраний в районе Кобе. Это была восхитительная встреча, на которой присутствовали некоторые из первых японских возвещателей. На следующий день планировался конгресс, на котором должно было присутствовать еще больше людей. Но где же его провести? Ни где-нибудь, а на Бейсбольном стадионе в Косиен. Собралось более 40 000 человек, но какой был порядок! В 40 других местах по всей Японии, куда программа транслировалась по телефону, тоже собралось много людей. Поэтому общее число присутствовавших превысило 254 000 человек — даже больше, чем на огромном конгрессе 1958 года в Нью-Йорке. Какие же замечательные плоды ‘взрастил’ Иегова в Японии! (1 Кор. 3:6, 7).

В начале 1951 года был открыт миссионерский дом в Иокогаме. Этот город тоже оказался очень плодородным полем. Первый служитель дома, Гордон Дерн, сейчас вдовец, продолжает полновременно служить в токийском филиале в Эбине. Сейчас в Иокогаме 114 собраний, и рост не останавливается, так как местные братья продолжают начатое миссионерами.

В 1952 году был основан миссионерский дом и в городе Киото. Миссионеров из Осаки и Кобе перевели в Киото, где они присоединились к ревностной группе новых миссионеров. В апреле 1954 года из Кобе в Киото были также назначены Лоис Дайер и Молли Херон.

В Киото около тысячи храмов, почти на каждом углу. Во время войны этот город не бомбили, чтобы сохранить храмы. Лоис вспоминает: «Там мы встретили Содзо Миму, оптовика бакалейных товаров, который дома оправлялся от длительной болезни. Хотя Содзо был ревностным буддистом, он сказал мне, что хочет узнать об истинном Боге. Очень легко было начать изучение Библии с ним. Позднее тоже стали изучать его жена и дочери, так вся семья пришла в истину. Оставаясь все таким же ревностным, Содзо стал духовным столпом в собрании Киото».

Маргрит Винтелер, миссионерка из Швейцарии, стала служить со своей старшей сестрой Линой в Киото. В своем новом назначении она обнаружила, что ей нужно привыкнуть не только к японскому языку, но еще к языку телодвижений. Например, мужчина, который хочет, чтобы его жена решала, брать ли предложенную литературу, может просто помахать мизинцем, как бы говоря, что ее нет дома. Жена же может показать большой палец, который как бы представляет мужа, и сказать, что мужа нет дома. Маргарит поняла, что, когда люди в Киото просто разглядывают предлагаемые журналы, осторожно переворачивая страничку за страничкой, они на самом деле языком телодвижений говорят, что отказываются, и хотят, чтобы она поняла это без слов. Но отнюдь не все ответы, выраженные словами или телодвижениями, были отрицательными. Сегодня в Киото процветают 39 собраний Свидетелей Иеговы.

Справляясь с холодными зимами и новым языком

Когда в 1953 году в Японию с Гавайских островов приехало еще больше миссионеров, в том числе Аделайн Нако и ее напарница Лилиан Сэмсон, они были назначены в холодный северный город Сендай. По ночам температура падала до минус пяти градусов Цельсия. В предыдущем месяце, в октябре, Дон и Мейбл Хаслетт основали там новый миссионерский дом, и к ним присоединились Синичи и Масако Тохара. Гавайцам, выросшим в тропиках, было трудно переносить холодные зимы в Сендае. Их стали называть «свежезамороженными гавайцами».

Лилиан вспоминает: «Впервые в жизни мы научились колоть дрова для кухонной печи. Отапливалась только кухня, поэтому мы нагревали свои постели ютанпо — металлическими японскими грелками для постели. Днем мы покупали иси-якиимо (испеченные на камне сладкие картофелины), клали их в карманы, чтобы погреть руки, и затем ели на обед».

Однако не только холод доставлял трудности. До тех пор пока миссионеры не научились читать японские иероглифы, они попадали в неловкие ситуации. Аделайн еще не забыла тот день, когда из-за своего неумения читать по-японски она нажала кнопку пожарной тревоги, думая, что эта красная кнопка — дверной звонок. Люди выбежали из своих квартир посмотреть, что там произошло. Тогда ей дали хороший нагоняй.

Эти миссионеры, однако, помнят не только то, что произошло с ними лично, но и многое другое об их первых годах в Японии. Для многих тысяч японских братьев и сестер, а также событий, которые с ними произошли,— для всего есть место в их «семейном альбоме». Мы приглашаем вас рассмотреть страницы этого «альбома», при этом будем оглядываться на другие события, которые поспособствовали росту теократического общества в Японии.