Управляющий фабрикой Нейтан Норр назначил меня работать в содержании и обслуживании здания. Бригада состояла только из меня. Как 20-летний парень я чувствовал себя очень важным. Я мог свободно двигаться в любой части фабрики, и никто не спрашивал, что я делаю. Брат Норр ценил, как я делал свою работу, но он заметил проблему гордости. Он старался дальше влиять на меня, чтобы я мог развить смиренность.

Но я только некоторое время позже понял, что брат Норр действительно старался помочь мне. Поэтому я извинился за свою гордость и выразил решимость исправиться. Это было начало продолжительного и теплого взаимоотношения с братом Норром, который в январе 1942 года стал третьим президентом Общества Сторожевой Башни.

Брат Норр как президент Общества видел необходимость учебной программы. Мы с другими мужскими сотрудниками вефильской семьи получили приглашение записаться в «Курс повышенного типа в теократическом служении». В итоге этот курс стал Школой теократического служения, которая работает в собраниях Свидетелей Иеговы с 1943 года.

В понедельник вечером 16 февраля 1942 года мы собрались в зале для встреч вефильской семьи, и брат Норр выступил с первой учебной речью. Его тема была «Рукописи Библии». Брат Т. Дж. Салливан был надзирателем Школы и давал нам советы, чтобы помочь нам исправиться. В свое время мне дали назначение быть надзирателем вефильской Школы, что я рассматривал как большое преимущество. Но было опять время для порицания.

Давая совет пожилому брату, я был слишком критическим и непочтительным, и поэтому брат Норр открыто сказал мне: «Никто не любит, если ты держишься заносчиво». Когда он ясно объяснил свою мысль и мои уши достаточно покраснели, большие карие глаза брата Нора смягчились. С добрым голосом он прочитал Псалом 140:5: «Пусть наказывает меня праведник: это милость; пусть обличает меня: это лучший елей, который не повредит голове моей». Я употреблял этот текст много раз, когда у меня была ответственность давать другим исправительный совет.

До начала Школы теократического служения не многие из нас имели возможность часто публично выступать с речью. Когда брат Рутерфорд умер, брат Норр тяжело работал, чтобы развить свою способность говорить. Моя комната в Вефиле была прямо под его помещением, и я мог слышать, как он упражнялся в своем преподнесении. Буквально десятки раз он громко читал публичную речь «Мир — может ли он продолжаться?», перед тем как он произнес ее на кливлендском конгрессе в 1942 году.

В путешествии

После того как я 13 лет служил в Вефиле, брат Норр назначил меня служить в поле областным надзирателем. Давая мне инструкции для моего нового назначения, он сказал: «Лил, у тебя теперь есть возможность лично наблюдать, именно как Иегова обращается со Своим народом».

Некоторые спрашивают: «Не уставали ли вы когда-нибудь и думали бросить все?» Да, не только раз. Но между нами обоими, когда один удручен, другой поддерживает его. Однажды я даже написал своему брату Верну и спросил его о возможности работать с ним в его малярном предприятии. Он ответил, что он всегда надеялся на это, потому что мы были такими близкими товарищами в молодости. Но он посоветовал мне тщательно взвесить мое решение. Тогда я вспомнил часто повторенные слова брата Норра, направленные к членам вефильской семьи: «Бросить все не требует много усилия; нужны мужество и непорочность, чтобы быть верным своему назначению». Это все еще был хороший совет.