Истинное поклонение процветает

Хотя советская коммунистическая система в период расцвета своей политической и военной мощи была подобна Голиафу, истребить истинное поклонение было ей не по силам. На самом деле, высылая Свидетелей из Молдавии, советские власти, не осознавая того, сами поспособствовали распространению благой вести «до края земли» (Деян. 1:8). Иегова пообещал через Исаию: «Ни одно орудие, сделанное против тебя, не будет успешно... Это есть наследие рабов Господа, оправдание их от Меня, говорит Господь» (Ис. 54:17). Какими же верными оказались эти слова!

[Рамка/Иллюстрация, страницы 113—115]

Рожденная в ссылке

Лидия Севастьян

Родилась: 1954 год.

Крестилась: 1995 год.

Краткие сведения: воспитанная мамой-Свидетелем и неверующим отцом, потеряла связь со Свидетелями Иеговы на многие годы.

Моя мама и бабушка стали Свидетелями Иеговы в начале 1940-х годов. Хотя мой отец и был хорошим человеком, в то время он не принимал библейскую истину. В 1951 году у моей мамы было двое детей, она к тому же была беременна и должна была родить двойню. В апреле того года власти попытались разъединить нашу семью. Когда отец был на работе, они отвезли маму, которая вот-вот должна была родить, и ее двоих детей на поезд для отправки в Сибирь. Но мама все-таки успела сообщить отцу о происходящем, и он поспешил домой. Не будучи Свидетелем, он все же сел на поезд и отправился в ссылку со своей семьей.

Во время поездки в Сибирь маме разрешили ненадолго задержаться в городе Асино, чтобы родить двойню. Остальным членам семьи нужно было ехать в Томскую область, где отец позаботился о жилье. Его назначили работать вместе с братьями. Через несколько недель мама и новорожденная двойня приехали к остальным членам семьи. К сожалению, младенцы умерли из-за ужасных условий, в которых приходилось тогда жить нашей семье.

Несмотря на это, находясь в ссылке, наша семья пополнилась еще четырьмя детьми, включая моего брата-близнеца и меня. Отец верно обо всех нас заботился. Наконец в 1957 году нам разрешили вернуться в наше родное село. Хотя за мамой и была установлена тайная слежка, она продолжала вкладывать в наши сердца библейские принципы.

Отца же главным образом волновало то, чтобы его дети получили хорошее светское образование. Поэтому в 16 лет я поехала в Кишинев, чтобы учиться в университете. Позднее я вышла замуж и уехала в Казахстан, где была изолирована не только от моих родителей, но и от организации Иеговы. Я вернулась в Кишинев в 1982 году и сразу же начала искать собрание народа Иеговы, но мне это не удалось. В течение восьми лет мне казалось, что я была единственным человеком в этом городе, кто хотел поклоняться Иегове.

Однажды я стояла на автобусной остановке и услышала, как две женщины разговаривают об Иегове. Я подошла к ним поближе, чтобы лучше их слышать. Думая, что я агент КГБ, женщины переменили тему. Когда они стали уходить, я пошла за ними, из-за чего они очень встревожились. Поэтому я быстро к ним подошла и, немного с ними поговорив, убедила их в своей искренности. Наконец-то моя мечта быть вместе с организацией Иеговы осуществилась! К сожалению, мой муж был против моей позиции.

К тому времени у нас уже родилось двое детей. В 1992 году я перенесла операцию на позвоночнике и мне пришлось провести на больничной койке шесть месяцев. В тот тягостный период моей жизни случилось что-то удивительное: мой сын, Павел, занял сторону Иеговы и крестился на международном конгрессе в Киеве в 1993 году. Со временем я почувствовала себя настолько хорошо, что снова могла ходить. И в 1995 году я также символизировала свое посвящение Иегове крещением.

Сегодня многие члены моей семьи — Свидетели, за что я очень благодарна Иегове и своей маме, чей пример верности я всегда помню. Что же касается моего замечательного, заботливого отца, то должна с радостью сказать, что незадолго до своей смерти он также стал служителем Иеговы.

[Рамка/Иллюстрация, страницы 117, 118]

В сравнении с жертвой Иеговы наши жертвы незначительны

Михай Урсой

Родился: 1927 год.

Крестился: 1945 год.

Краткие сведения: претерпел гонения от фашистов и коммунистов.

Возвещателем благой вести я стал в 1941 году. В 1942 году, когда мне было 15 лет, от нас ожидалось, что мы пройдем военную подготовку в местной школе. В нашем классе висели изображения короля Михая, генерала Антонеску и Девы Марии. Войдя в класс, нашей группе нужно было преклониться перед этими изображениями и перекреститься. Трое из нас отказались так поступить.

За это местные полицейские нас жестоко избили. Ночь мы провели в школе. Утром нас отправили в Коржеуцы и снова избили. После Коржеуц нас водили еще в несколько мест, а потом заставили пешком пройти примерно 100 километров до того места, где мы предстали перед трибуналом. После такого перехода мои ноги кровоточили. В конце концов меня отправили домой, не вынеся никакого приговора, вероятно, из-за моего возраста.

Когда мне было 18 лет, советские власти призвали меня в армию. И снова я отказался нарушить христианский нейтралитет, за что меня жестоко избили. То же самое случилось и с моим другом Георге Нименко. От полученных ран он скончался шесть недель спустя. Меня снова отпустили домой, как мне кажется, из-за моего возраста. В 1947 году советские власти снова арестовали меня, на этот раз угрожая мне расстрелом, если я откажусь служить в армии. Но вместо расстрела они посадили меня на два месяца в одиночную камеру, после чего послали в трудовой лагерь на строительство Волго-Донского канала. Работать там было очень опасно, многие гибли. Однажды произошел несчастный случай, в результате которого погибло много людей. Я едва избежал их участи. После этого меня отправили домой в Молдавию.

Здесь я женился. В 1951 году меня и мою в то время беременную жену Веру выслали из Молдавии и отвезли (вначале поездом, затем пароходом) в сибирскую тайгу, в бескрайние леса Заполярья, где я должен был валить лес. Вере и мне приходилось жить в одном домике с 16 другими семьями. К счастью, в 1959 году нам разрешили вернуться домой в Молдавию.

В те трудные годы и в дальнейшем меня укрепляло несколько моментов. Одним из них был пример верности моего брата Йона. (Смотрите страницу 89.) Его приговорили к смерти, и хотя он не знал, что этот приговор собираются смягчить, он не пошел на сделку со своей совестью. Также меня укрепляет размышление над тем, как Иегова всегда заботился обо мне, а позднее о моей жене во время испытаний, которые мы пережили ради его имени. И все-таки в сравнении с тем, что Иегова для нас сделал, послав в качестве выкупа своего Сына, наши жертвы очень незначительны. Размышление над этой выдающейся жертвой Иеговы помогают мне каждый день встречать с радостью.

[Рамка/Иллюстрация, страницы 121—123]

Я ощущала нежную заботу Иеговы

Михайлина Георгица

Родилась: 1930 год.

Крестилась: 1947 год.

Краткие сведения: в годы запрета была курьером и переводчиком.

Я познала истину в 1945 году и с радостью стала делиться благой вестью с соседями в своем родном селе Глодяны, а также в соседнем селе Петруня. Поскольку я свидетельствовала в школе, школьная администрация отказалась выдать мне аттестат. Несмотря на это, мое образование позволяло мне переводить наши библейские публикации с румынского и украинского языков на русский, чем я с радостью и занималась.

Вскоре после крещения меня поймали за участие в переводе и приговорили к 25 годам принудительных работ в Воркуте, за Полярным кругом, где уже было много наших сестер. Несмотря на тяжелые условия жизни, все мы не прекращали проповедовать. Также нам удалось наладить доставку литературы. Некоторую литературу, которой сами пользовались, мы размножали прямо в лагере.

Однажды я встретила молодую женщину, которую арестовали, ошибочно приняв за Свидетеля. Я предложила ей исследовать Слово Бога, объяснив, что у Иеговы есть сила освободить свой народ, если на то будет его воля. В конце концов она согласилась изучать Библию и позднее стала нашей сестрой. Вскоре после этого ее освободили досрочно.

Через какое-то время меня перевели в Караганду (Казахстан). И наконец 5 июля 1956 года меня тоже освободили. Я приехала в Томск, где встретила Александру Георгицу, который шесть лет провел в тюрьме за веру. Вскоре мы поженились. Мы оба продолжали проповедовать на обширных сибирских просторах, не забывая о том, что за нами тайно следят. Потом мы переехали в Иркутск, который расположен немного западнее озера Байкал. Здесь мы продолжали тайно размножать литературу. Позднее мы служили в Бишкеке (Киргизия). Хотя Александру проповедовал с осторожностью, его все-таки поймали и приговорили к десяти годам тюрьмы.

Прокурор сказал, что я могу посещать Александру, пока тот находится в камере предварительного заключения. Поскольку обычно это не разрешалось, я спросила, почему разрешили мне. «Вы молодая пара,— сказал он,— и у вас есть ребенок. Может быть, вы пересмотрите ваше решение». Я сказала прокурору, что решение служить Иегове мы с Александру приняли уже давно и что мы решительно настроены оставаться верными Богу. Он ответил: «Даже в вашей Библии написано, что живому псу лучше, чем мертвому льву» (Еккл. 9:4). «Это так,— сказала я,— но тот живой пес, которого вы имеете в виду, не наследует Божьего нового мира».

Александру отсидел в тюрьме все десять лет, а затем больше года находился под домашним арестом. Когда он освободился, мы переехали сначала в Казахстан, потом в Узбекистан, чтобы вносить свой вклад в дело Царства. Наконец в 1983 году мы вернулись в Молдавию, с радостью осознавая, что, в каких бы местах мы не оказывались, мы пользовались несравненной возможностью помогать искренним людям узнавать об Иегове.

Вспоминая прошлое, я вижу, что моя жизнь не всегда была легкой. Но то же самое можно сказать и о моих соседях не-Свидетелях. У них также было много трудностей. Но в отличие от них мы страдали ради благой вести. Поэтому мы всегда ощущали нежную заботу и защиту Иеговы. Кроме того, мы видим, что за нашими испытаниями нас ожидает чудесное вечное будущее.