Приказ об аресте

Когда готовились к празднованию Дня независимости 25 июня 1975 года, нейтральная позиция Свидетелей Иеговы стала еще более очевидной. Попытки ответственных братьев побеседовать с представителями нового правительства потерпели неудачу. Президент, недавно утвержденный на эту должность, фактически отдал приказ, прокричав во время своего выступления по радио: «Мы обязательно покончим с этими Свидетелями Иеговы... Мы убеждены, что они — агенты португальских колонизаторов и бывшие сотрудники ПИДЕ... Поэтому мы призываем немедленно их арестовать».

Нахлынула волна преследований. В каждом квартале формировались так называемые усиленные наряды, движимые одной целью — в любое время дня и ночи арестовывать всех Свидетелей Иеговы, где бы они ни были: на работе, дома, на улице. Каждый гражданин должен был присутствовать на митингах, проводившихся на предприятиях и в общественных учреждениях квартала, а всякий, не присоединившийся к толпе, кричащей «Да здравствует ФРЕЛИМО!», считался врагом. Именно такие настроения преобладают в то время, когда националистические страсти накаляются до предела.

Однако хорошо известно, что хотя Свидетели Иеговы и не вмешиваются в политику, они соблюдают законы и поддерживают порядок, уважают власти, отличаются честностью и добросовестно платят налоги. На протяжении многих лет правительство Мозамбика неоднократно в этом убеждалось. Между тем мозамбикские Свидетели Иеговы оказались в таком же положении, как первые христиане, которых предавали смерти на римских аренах за отказ воскурять фимиам императору, и как их братья в Германии, которых за отказ выкрикивать «Хайль Гитлер!» бросали в концентрационные лагеря. Во всех странах мира Свидетели известны благодаря бескомпромиссному послушанию Иегове и Иисусу Христу, который сказал о своих последователях: «Они не от мира, как и Я не от мира» (Иоан. 17:16).

Массовые ссылки. Куда?

Вскоре тюрьмы Мозамбика оказались переполнены тысячами Свидетелей Иеговы. Членам многих семей пришлось расстаться. Из-за усиленной пропаганды, возбудившей такую враждебность к Свидетелям, многие предпочитали сдаваться властям, поскольку чувствовали себя более безопасно рядом с братьями и родственниками, которые уже находились в тюрьме, хотя старейшины это не одобряли.

С октября 1975 года в филиалы Зимбабве (в то время Южная Родезия) и ЮАР посыпались тревожные сообщения от районных надзирателей, различных ответственных комитетов и отдельных братьев. Впоследствии эти сообщения передали Руководящему совету Свидетелей Иеговы. Как только всемирное братство получило известие о бедственном положении и преследованиях мозамбикских братьев, со всех концов земли к небесам стали возноситься непрестанные молитвы в согласии со словами из Евреям 13:3. Поддержать этих братьев мог только Иегова, и делал он это так, как считал нужным.

Высшие правительственные власти, скорее всего, не собирались подвергать Свидетелей Иеговы жестокому обращению, которое наши братья все же испытали. Но некоторые нижестоящие власти, решительно настроенные изменить глубоко укоренившиеся в сознании убеждения, прибегали к насилию, лишь бы заставить человека выкрикивать «Да здравствует ФРЕЛИМО!». Среди тех, кто проявил выдающееся мужество, был Жульен Коса из города Виланкулуш, которого в течение трех часов избивали, но так и не смогли сломить его веру. Если же этим палачам иногда и удавалось заставить кого-нибудь выкрикнуть лозунг, прославляющий ФРЕЛИМО, этого им было мало. Они требовали, чтобы Свидетели кричали еще «Долой Иегову!» и «Долой Иисуса Христа!». Невозможно перечислить и описать все жестокости, которым подверглись наши братья. (Смотри «Пробудитесь!» 8 января 1976 года, страницы 16—26, англ.) Но из слов апостола Павла, написанных филиппийским христианам первого века, братья знали, что мужество и стойкость перед лицом испытаний и преследований доказывали их глубокую любовь к Богу, а также вселяли уверенность, что он дарует им спасение (Фил. 1:15—29).

Из-за того, что в переполненных тюремных камерах было душно, а грязь и плохое питание делали эти условия еще более невыносимыми, за четыре месяца в тюрьмах Мапуту (прежнее название Лоренсу-Маркиш) умерло более 60 детей. Братья, которые были еще на свободе, изо всех сил старались поддерживать тех, кто находился в тюрьме. В течение последних месяцев 1975 года некоторые Свидетели продали свое имущество, чтобы и дальше снабжать заключенных братьев продовольствием. Однако связь с заключенными грозила потерей свободы, и многих братьев арестовывали, когда они пытались оказать помощь соверующим. Именно такую любовь, как сказал Иисус, его истинные последователи и будут проявлять друг к другу (Иоан. 13:34, 35; 15:12, 13).

Невероятно, но в то же самое время с некоторыми Свидетелями в провинции Софала обошлись совершенно иначе. После ареста их привезли в роскошный «Гранд Отель» города Бейры, и пока решался вопрос о том, куда их в конце концов отправят, их кормили.

Куда же братьям предстояло отправиться? Этого не знали даже водители многочисленных автобусов и грузовиков, которые должны были перевозить братьев.

Место назначения — Карико, область Миланже

С сентября 1975 по февраль 1976 года всех Свидетелей Иеговы, которых содержали под стражей либо в тюрьмах, либо на открытых территориях, перевозили в другое место. Братья не знали, куда их отвезут, и эта неосведомленность служила еще одним средством запугивания, к которому прибегла полиция и другие местные власти. «Вас сожрут дикие звери,— говорили братьям.— Вас отвезут в неизвестное место на севере, откуда вы никогда не вернетесь». Неверующие члены семей в один голос плакали и рыдали, принуждая Свидетелей сдаться. Однако не многие поддались на эти уговоры. Даже те, кто заинтересовались недавно, предпочли разделить участь со Свидетелями Иеговы. Таким человеком был Эуженио Маситела, горячий приверженец политических идеалов. Он заинтересовался, услышав, что тюрьмы переполнены Свидетелями Иеговы. Чтобы выяснить, что это за люди, он попросил проводить с ним библейское изучение, а через неделю его арестовали и выслали. Он был среди первых, кто крестился в концентрационных лагерях, а сегодня служит районным надзирателем.

У Свидетелей не было ни малейшего страха, ни опасения, когда их выводили из тюрем и сажали в автобусы, грузовики и даже самолеты. Один из самых внушительных караванов покинул Мапуту 13 ноября 1975 года. Он состоял из 14 автобусов, или машибомбос, как их здесь называют. Солдаты-охранники, которым радость братьев показалась беспричинной, спросили их: «Как можно так радоваться, если вы даже не знаете, куда вас везут? Ничего хорошего вас там не ждет». Но это не омрачило радости братьев. В то время как неверующие родственники плакали, опасаясь за будущее близких, Свидетели пели песни Царства, например песню под названием «Смело вперед!».

По дороге водители останавливались в каждом городе и звонили своему начальству, чтобы выяснить, куда им ехать, и получали дальнейшие указания о том, где сделать следующую остановку. Некоторые водители сбились с пути. Но в конце концов они прибыли в город Миланже, областной центр провинции Замбезия, расположенный в 1 800 километрах от Мапуту. Там с «приветственной речью», полной обличений и угроз, перед братьями выступил управляющий.

Оттуда братьев перевезли в район Карико, который находится в пределах области Миланже, но расположен 30 километров восточнее, на берегах реки Мундузи. Здесь с 1972 года жили тысячи малавийских Свидетелей Иеговы, которые бежали из своей страны, спасаясь от преследований. Приезд мозамбикских братьев был неожиданным для малавийцев. Мозамбикские Свидетели тоже были удивлены, когда их встретили братья, говорившие на незнакомом языке. Но это была самая приятная неожиданность, и малавийские братья приняли мозамбикских Свидетелей так тепло и радушно, что водители были очень удивлены. (Сравни Евреям 13:1, 2.)

Управляющим в этой области был человек, который когда-то сидел с братьями в тюрьме города Машава. Встречая каждую группу новоприбывших, он спрашивал: «А где Шилауле и Зунгуза? Я знаю, что они приедут». Когда брат Шилауле наконец приехал, управляющий сказал ему: «Шилауле, я просто не знаю, что с тобой делать. Теперь нам с тобой не по пути». Управляющий строго придерживался своих взглядов и не делал никаких попыток облегчить жизнь своим бывшим товарищам по тюремной камере. Себя он называл «козлом, управляющим овцами».

Любящая поддержка международного братства

Свидетели Иеговы из всех стран выразили свое искреннее беспокойство о мозамбикских братьях. Почтовые отделения страны были завалены письмами, обращенными к властям Мозамбика. Раньше Свидетель Авгушту Новела, который работал на телеграфе, не раз слышал насмешки от сотрудников, что Свидетели Иеговы — всего-навсего местная секта. Но сотрудники прекратили насмехаться, когда по телеграфу стали поступать сообщения из всех стран мира. Такой необычайный отклик свидетельствовал о том, что народ Иеговы действительно объединен любовью.

Примерно через десять месяцев, когда в лагерях с проверкой побывал правительственный чиновник, он выяснил, что братья попали в тюрьмы по ложному обвинению. Но ожидать освобождения было еще слишком рано.

Трудности новой жизни

В истории народа Иеговы в Мозамбике открылась новая страница. Малавийские братья основали в этом районе восемь поселений. Они приобрели большой опыт в том, как приспосабливаться к новому образу жизни на невозделанных землях, научились строить дома, Залы Царства и даже Залы конгрессов. Те, кто прежде не занимались сельским хозяйством, также узнали многое о том, как справляться с такой работой. Но многим мозамбикским братьям, которые никогда не засевали машамба (обработанное поле), впервые пришлось так тяжело работать на полях. Первые несколько месяцев новоприбывшим оказали помощь и гостеприимство малавийские братья, приглашая их в свои дома и делясь пищей. Но теперь пришло время и мозамбикским братьям основать свои поселения.

Задача была не из легких. Начался дождливый сезон, и этот район был обильно благословлен такими ливнями, каких прежде еще не бывало. Когда же река Мундузи, протекавшая через поселение, разлилась в районе, который обычно был засушливым, братья увидели в этом знак того, как Иегова будет заботиться о них. И действительно, в течение следующих 12 лет река ни разу не пересыхала, как это было раньше. Однако «из-за дождливой погоды стало грязно и скользко, что создавало дополнительные трудности для бывших городских жителей»,— вспоминает брат Мутемба. К тому же женщинам было нелегко сохранять равновесие, переходя реку по наскоро сооруженным мостам, которыми служили всего лишь несколько стволов деревьев. «Тем, кто привык работать в офисе, пришлось идти в непроходимую чащу и рубить деревья для постройки домов»,— вспоминает Шевьяр Денго. Эти условия оказалась испытанием для тех, кто не был к ним готов.

Мы помним, что во дни Моисея роптать начали «пришельцы», которые сопровождали израильтян при выходе из Египта и в пустыне, а впоследствии роптать стали и сами израильтяне (Числа 11:4). Подобно этому среди некрещеных Свидетелей с самого начала выявилась группа ропотников, к которым затем присоединились даже крещеные. Они обратились к управляющему и сказали, что готовы заплатить любые деньги, лишь бы как можно скорее вернуться домой. Но их надежды на скорейшее возвращение не оправдались. Они остались в Миланже и многие из них принесли немало огорчений верным братьям. Их называли «мятежниками». Они жили среди верных братьев, но в любую минуту были готовы предать их. У этих «мятежников» не было той любви к Богу, которая бы поддержала их в испытании.

Почему разрушились залы

В лагерях малавийские братья получили значительную свободу поклонения. Первое время после приезда мозамбикских братьев это оказалось для них хорошей помощью. Каждый день они собирались в большом Зале конгрессов, чтобы обсудить ежедневный текст. Председательствовал обычно районный надзиратель из Малави. «Духовные наставления, которые мы слушали в кругу такого множества братьев после нескольких месяцев тюремного заключения и скитаний, укрепили нас»,— вспоминает Филипе Матола. Но эта относительная свобода длилась недолго.

28 января 1976 года правительственные чиновники в сопровождении солдатов прошли по поселениям и объявили: «Вам запрещается поклоняться или молиться в этих залах или в любом другом месте поселений. Залы будут национализированы и правительство будет использовать их по своему усмотрению». Братьям приказали вынести все книги, которые затем конфисковали. Конечно, братья спрятали, что могли. После этого над каждым залом водрузили флаги, а солдаты-охранники должны были следить за исполнением указа.

Хотя залы, построенные из кольев, казались грубо сработанными, на самом деле были довольно прочными. Однако прошло сравнительно немного времени, как все они начали разрушаться. Шевьяр Денго вспоминает, как, приехав однажды вместе с управляющим в одно поселение, он увидел, что зал начал рушиться, хотя не было ни дождя, ни ветра. Управляющий закричал: «Что такое? Вы негодные люди. Стоило нам национализировать залы, как все они начали рушиться!» Позднее управляющий сказал одному старейшине: «Должно быть, вы молились, чтобы залы разрушились... и ваш Бог так и сделал».

Организация в поселениях

Вскоре напротив уже существующих восьми малавийских поселений появились девять мозамбикских. Этим двум группам, объединенным «чистым языком», предстояло прожить здесь вместе 12 лет (Соф. 3:9, «Священные книги Ветхого и Нового Завета», издание 1922 года). Территория каждого поселения была разделена на кварталы, образованные строгим расположением улиц, а в каждом квартале было восемь участков примерно 25 на 35 метров. Несколько кварталов образовывали собрание. После введения запрета в лагерях братьям нужно было строить такие Залы Царства, которые бы не привлекали к себе внимания. Поэтому они строили специальные дома в форме буквы Г. Чтобы создать впечатление, что эти дома были жилыми, в них жили вдовы или одинокие люди. А когда проводились встречи собрания, оратор становился на угол «Г» и таким образом мог видеть своих слушателей с обеих сторон.

Каждое поселение было окружено машамбас. Каждое собрание тоже старалось обрабатывать свое машамба, на котором работали все возвещатели, заботясь таким образом о нуждах собрания.

Каждое поселение отличалось по количеству жителей. Перепись, проведенная в 1979 году, показала, что самым маленьким было мозамбикское поселение № 7, в котором проживало всего 122 возвещателя и было 2 собрания, а самым большим и наиболее отдаленным — поселение № 9, где было 1 228 возвещателей и 34 собрания. Весь лагерь включал в себя 11 районов. Эти малавийские и мозамбикские поселения, с прилегающими к ним областями, братья называли округом Карико. По данным последней переписи, проведенной в 1981 году, среди 22 529 человек, проживавших тогда во всем округе Карико, было 9 000 активных возвещателей. В дальнейшем их число увеличилось. (Самора Машел, бывший тогда президентом страны, объявил, что, согласно брошюре «Совместные усилия, которые нас объединяют» [«Consolidemos Aquilo Que nos Une», страницы 38, 39], численность населения составляла 40 000 человек.)

Суровые времена Шингу

Безусловно, Свидетелей Иеговы перевезли в Миланже не для того, чтобы они основали там сельскохозяйственную общину. Не без основания правительство назвало лагерь перевоспитательным центром Карико, о чем свидетельствовал расположенный в малавийском лагере № 4 административный центр с офисами и квартирами для государственных служащих. В нем также проживал начальник лагеря со своими солдатами и была тюрьма, в которую на разные сроки заключали братьев в соответствии с решением начальника.

Из всех начальников самым жестоким был Шингу. Те два года, что он служил начальником лагеря, называли временами Шингу. Решительно настроенный сломить преданных своим убеждениям Свидетелей Иеговы и «перевоспитать» их, этот человек прибегал ко всем известным ему психологическим методам и не гнушался насилия, стараясь добиться своего. Хотя Шингу фактически не закончил никакого учебного заведения, он был искусным оратором, обладавшим даром убеждения, и часто пользовался наглядными примерами. Обладая хорошими ораторскими способностями, он пытался внушать братьям свои политические взгляды и ослабить их любовь к Богу. Один из методов, которыми пользовался Шингу, был «пятидневный семинар».

«Пятидневный семинар»

Начальник объявил о том, что запланирован «пятидневный семинар» и что Свидетелям нужно выбрать в поселениях самых способных, которые бы сумели заинтересовать людей. Таким братьям предстояло отправиться на семинар в какую-то отдаленную местность. Братья отказались, заподозрив обман. Но находившиеся среди братьев «мятежники» указали на тех, кто занимал ответственные должности, в том числе и на районных надзирателей. Среди них были Франсиску Зунгуза, Шевьяр Денго и Луиш Била. В грузовике, который выехал из лагеря, сидели 5 женщин и 21 мужчина. Они проехали сотни километров на север до области, расположенной севернее города Лишинга в провинции Ньяса. Там мужчин определили в «перевоспитательный лагерь», где содержали преступников, а женщин в лагерь для проституток.

Братья и сестры подверглись здесь жестоким пыткам, в том числе и той, которую их мучители называли «в стиле Христа». Руки жертвы вытягивали в стороны, как человеку, распинаемому на кресте, а затем вдоль вытянутых рук располагали кол. Руки крепко привязывали к колу нейлоновой веревкой от кончиков пальцев одной руки до кончиков пальцев другой. Несмотря на то что у человека, которого на довольно длительное время оставляли в таком положении, полностью прекращалась циркуляция крови от кистей рук до плечей, подобные попытки заставить братьев выкрикивать «Да здравствует ФРЕЛИМО!» оказались напрасными. От такого жестокого и безжалостного обращения у верного старейшины Луиша Билы случился сердечный приступ, и он умер.

Сестер заставляли выполнять «упражнения», требуя бегать почти без остановки; иногда им приходилось забегать в воду и выбегать оттуда, без перерыва кувыркаться в гору и с горы и терпеть бесчисленное множество других издевательств. Вот так семинар! Вот это «перевоспитание»!

Несмотря на жестокое обращение большинство братьев остались верными, и только двое пошли на компромисс. Одному из братьев удалось послать в Мапуту письмо министру внутренних дел и описать, как с ними жестоко обращались. Это подействовало. На вертолете прилетел сам губернатор провинции Ньяса. Он сразу же лишил управляющего и его помощников всей власти и объявил: «Эти люди могут считать себя арестованными, поскольку они совершали то, что ФРЕЛИМО никогда не намеревалось делать». Когда эти слова услышали другие заключенные, претерпевшие подобные жестокости, они радостно закричали: «Благодаря вам мы теперь свободны!», на что братья ответили: «Благодарите Иегову».

Через некоторое время братьев перевезли в другие лагеря, где суровым испытанием был «только» принудительный труд. И лишь почти через два года они вернулись в Карико, где их и встретил Шингу. Он продолжил свои безуспешные попытки ослабить верность братьев Иегове, проводя подобные «семинары». Наконец незадолго до отъезда из Карико, он прочитал братьям лекцию, как обычно используя наглядные примеры. Признав свое поражение, Шингу сказал: «Человек наносит множество ударов по дереву, и когда остается сделать совсем немного, чтобы дерево упало, ему на смену приходят другие, которые всего одним ударом заканчивают дело. Я нанес много ударов, но не смог закончить дело. После меня придут другие. У них свои методы. Но не сдавайтесь... Оставайтесь стойкими... Иначе вся слава достанется им». Но братья, сохраняя крепкую любовь к Иегове, постарались доказать, что только Иегова достоин славы (Откр. 4:11).

Оставшиеся в городах

Все ли мозамбикские Свидетели в те годы находились в тюрьмах и лагерях? Хотя братьев разыскивали даже на рабочих местах и прочесывали чуть ли не всю округу, некоторым удавалось ускользнуть от преследователей. Не все горели желанием упрятать братьев в тюрьму или расправиться с ними. Но на каждом шагу Свидетелей подстерегала опасность. Выйти на улицу за продуктами или за водой — вроде обыденные дела, но и те были сопряжены с риском.

Лизет Майенда, которая оставалась в Бейре, вспоминает: «Так как всем предписывалось посещать митинги, а я не ходила на них, мне не выдали документа, без которого нельзя было купить продуктов. К счастью, один дружелюбно настроенный хозяин магазина пошел мне навстречу и согласился продавать по нескольку килограммов муки безо всяких документов». (Сравни Откровение 13:16, 17.) Брат Майенда работал в порту Бейры, и его шесть раз выгоняли оттуда, но снова и снова работодатели разыскивали брата Майенду, потому что без его специальности им было не обойтись.

Хотя проповедовать и встречаться было делом рискованным, свет истины неугасимо сиял во всех крупных городах страны. К семье брата Майенды из Бейры присоединилась группа молодых людей, живших по соседству в Эстурроу; это были смелые ребята, и они всей душой жаждали истины. Благодаря сплоченности этой группы, сияние истины не меркло в главном городе провинции Софала. Рвение этих братьев из Бейры было столь велико, что, несмотря на опасность, они отправлялись за духовной пищей даже в Родезию (ныне Зимбабве).

Служители филиала в Солсбери (сейчас город Хараре) работали не щадя времени и сил; они заботились обо всех братьях, рассеянных по территории к северу от них. Группа в городе Тете не распалась, и когда в филиале узнали об этом, туда направили двух братьев; они должны были позаботиться об этих людях, которые желали увидеть братьев так сильно, как некогда Епафродит — соработник Павла (Фил. 2:25—30). Имя одного из назначенных братьев — всеобщего любимца Рэдсона Зулу — было известно всем Свидетелям в северных районах страны благодаря его замечательным речам на языке чиньянджа. Ему и его другу приходилось сталкиваться со смертельной опасностью, чтобы по пустынной местности на велосипедах добираться до мозамбикских братьев, отрезанных от Организации.

Свет истины не тускнел и в провинции Нампула. Там остались некрещеные, и они не переставали проводить собрания, хотя и делали это несколько на свой лад. Поначалу на встречи приходило 8 человек, но вскоре это число увеличилось до 50. Однажды брата из Карико положили в больницу Нампулы, где работал один человек из той группы. Брат написал об этих людях в Общество, и филиал поручил ему проводить с ними изучение, чтобы желающие могли креститься. Пятеро крестились. Позднее один Свидетель из Голландии, который работал в Нампуле, очень помог, предоставив свой дом для встреч. Со временем на некоторых братьев из этой группы была возложена ответственность быть старейшинами.

Вздох облегчения в центральной тюрьме

В 1975 году группы заключенных одну за другой ссылали из тюрем Мапуту на север страны, а на их место прибывали все новые и новые братья. Затем, где-то в конце февраля 1976 года, власти приняли решение приостановить непрерывный поток ссыльных Свидетелей.

Несколькими месяцами позже президент страны Самора Машел посетил центральную тюрьму в Мапуту. И одна заключенная — наша сестра Селесте Мутемба — не упустила случая дать свидетельство президенту. Он был настроен довольно-таки дружелюбно и выслушал ее, но после его отъезда сестре досталось от начальства тюрьмы. Тем не менее через неделю пришел приказ о ее освобождении, к нему прилагался документ, защищающий сестру от любых посягательств политического характера, а также дающий ей право на прежнюю работу в центральной больнице. Более того, было получено распоряжение выпустить из тюрьмы всех Свидетелей Иеговы.

Братья в Мапуту стали организовывать собрания. Вскоре 24 собрания объединились в район, который протянулся на северо-восток от Мапуту до города Иньямбане. Посетить этот район назначили Фиделио Денго. Кроме того, филиал в ЮАР поручил заботиться о духовных потребностях этих групп комитету старейшин. Они продумали, как проповедовать неформально и быть при этом осторожными. Они же организовали все так, чтобы братья могли посещать конгрессы в соседнем Свазиленде. Да и прямо в Мозамбике, когда кто-нибудь возвращался из Карико, братья устраивали застолья, якобы в честь приезда, но на самом деле проводили конгрессы.

А что же происходило в Карико? Как шла работа на духовной ниве?

Делами в лагерях ведает Комитет О. Н.

Под руководством филиала в Зимбабве малавийские братья создали особый Комитет, которому надлежало заботиться о духовных потребностях тех, кто находился в лагерях. Когда братья с юга Мозамбика были сосланы в Карико, работа, которая там уже велась, сослужила им добрую службу. Фернандо Мутемба и Филипе Матола — двое братьев, прибывших с юга,— вошли в этот Комитет.

Комитет О. Н. (Офиси я Нчито, что в переводе с языка чиньянджа означает «Служебный отдел») поддерживал связь с Обществом, а также организовывал районные и областные конгрессы. Братья из этого Комитета собирали отчеты со всего лагеря и время от времени встречались со старейшинами из разных поселений. К тому же они руководили работой 11 районов. Это было нелегкой задачей в особенности потому, что братьям приходилось иметь дело с властями, от которых можно было ожидать чего угодно.

Проповедь в лагерях и подготовка учеников

Не только те, кто изучал Библию, но и просто интересующиеся последовали за братьями на поселения в Миланже в 1975 году, а уже в ноябре 1976 года многие из них приняли крещение.

Редко какой общий пионер прекращал проповедовать, будь то в тюрьме или в лагерях. Но кому пионеры умудрялись проповедовать? На первых порах они занимались с теми, кто еще не крестился, а также с детьми других братьев. Многодетные семьи считались «благодатной почвой». Так, сами родители проводили изучения с несколькими детьми, а остальные, можно сказать, были нарасхват среди несемейных возвещателей. Вот как многим удавалось быть активными в деле подготовки учеников.

Но этого не вполне доставало тому, кто поистине горел желанием благовествовать. Один пионер, у которого было особое рвение, стал подыскивать себе территорию за пределами лагеря. Разумеется, это было небезопасно, поскольку лагерное начальство налагало определенные ограничения. Брат понял: чтобы уходить из лагеря, необходим какой-то предлог. Но что можно было придумать? Он помолился Иегове о руководстве и решил покинуть лагерь под предлогом того, что будет продавать соль и разную снедь. Брат специально запрашивал высокую цену, чтобы никто ничего не покупал, но зато он мог подготавливать «почву» для свидетельства. Его способ был взят на вооружение. Вскоре такие «торговцы» со своими товарами стали известны на всю округу. Чтобы оповещать людей в отдаленных территориях, приходилось проделывать неблизкий путь, уходить на заре и возвращаться затемно. Да, проповедническое «поле» было маловато для стольких Свидетелей. Но зато многие местные жители узнали таким образом истину.

«Житница Замбезии»

Благодаря неустанному труду сосланных на «перевоспитание» братьев, а также обильным дождям, все посевы буйно шли в рост. Свидетели, жившие в лагерях, собирали небывалые урожаи кукурузы, риса, маниока, проса, сладкого картофеля, сахарного тростника, бобовых и даже фруктов, к примеру экзотической мафуры. Закрома в Карико буквально ломились от зерна. А разведение кур, уток, голубей, кроликов и поросят позволило братьям пополнить свой рацион белками. Им уже не приходилось голодать, как некогда прежде. В противоположность этому, страна в те дни была охвачена самым страшным в ее истории голодом. (Сравни Амос 4:7.)

В знак признания столь удачно завершившихся сельхозработ, власти стали называть поселения Свидетелей «Житницей Замбезии». Братьям с лихвой хватало выращенных продуктов, а за оставшиеся они выручили такую уйму денег, что смогли купить себе не только одежду, но даже несколько приемников и велосипедов. Несмотря на то что братья находились на поселении, у них, благодаря усердному труду, было все необходимое. Они во всех тонкостях соблюдали закон об уплате налогов; в самом деле, братья были в числе основных налогоплательщиков района. В соответствии с библейскими принципами, каждый, кому поручались преимущества в собрании, должен был добросовестно платить налоги даже в таких нелегких обстоятельствах (Римл. 13:7; 1 Тим. 3:1, 8, 9).

Культурный обмен

В Карико братья обменивались опытом и культурными традициями. Многие овладели новым ремеслом, например: кладкой кирпича, плотницким делом и резьбой по дереву. Трудясь рука об руку, они достигли мастерства в изготовлении инструментов, в работе с чугуном, также они делали добротную мебель и многое другое. Кроме того что братья обогатили свои знания и навыки, они смогли еще и подзаработать.

Главной трудностью этого культурного обмена был языковой барьер. Братья из Мозамбика выучили чиньянджа, на котором говорили малавийцы. Этот язык стал основным в лагерях, к тому же именно на нем была доступна большая часть литературы. Малавийцы не остались в долгу и мало-помалу тоже выучили язык тсонга и его диалекты, которые в ходу на юге Мозамбика. Многие выучили еще английский и португальский, что позднее оказалось огромным плюсом и позволило им получить особые преимущества в служении. Один старейшина вспоминает: «Встречались братья и сестры, которые свободно говорили на твоем языке, так что было не отличить, из Мозамбика они или из Малави».

Как «духовная пища» попадала в лагеря?

Литература поступала из Замбии через Малави. Но как? «Только Иегове известно»,— ответил один районный надзиратель. По заданию Комитета О. Н., действовавшего в лагерях, братья из Малави, в основном пионеры, ездили на велосипедах за границу и обратно; в условленных местах они встречались с теми, кто передавал им почту и литературу. Так собрания получали своевременную духовную пищу.

Кроме того, представителям Комитета О. Н. приходилось проделывать нелегкий путь, отправляясь в Замбию или Зимбабве, чтобы не пропустить посещения зонального надзирателя, которого раз в год назначает Руководящий совет. Так или как-то иначе, братья в Карико поддерживали прочные связи с видимой организацией Иеговы и поэтому остались объединенными в поклонении ему.

Для проведения встреч требовались особые меры предосторожности. Поскольку за братьями постоянно велась слежка, многие встречи проводились ранним утром или пока не рассвело. Посторонним казалось, что братья ели кашу, на самом же деле они слушали докладчика, который находился в доме. Порой встречи приходилось проводить в русле пересохшей реки или в овраге. Однако гораздо больше сил и энергии уходило на подготовку конгрессов.

Как подготавливались конгрессы

Когда братья из Комитета О. Н. получали от Общества материалы конгресса, на несколько недель они уединялись в поселении № 9. В этом довольно-таки отдаленном уголке они работали ночи напролет при свете тусклого фонаря: переводили конспекты речей, записывали драмы и назначали докладчиков. Особенно пригодился ручной копировальный станок, который они получили из Зимбабве. Братья работали не покладая рук, пока не завершали очередную серию из шести конгрессов.

Кроме того, назначались братья, которые должны были найти и подготовить подходящее место для проведения того или иного конгресса. В горах ли, в лесу,— главное, до лагерей должно было быть не меньше десяти километров. Все делалось так, чтобы об этом не узнали власти или «мятежники». Братья доставали портативные радиоприемники, и с их помощью устанавливали систему озвучивания более чем для 3 000 слушателей. Неподалеку оттуда, где проходил конгресс, обычно протекала какая-нибудь речушка, в которой можно было сделать запруду и проводить крещение. Где будет сцена и места для слушателей, кто займется уборкой и техническим обслуживанием — любая мелочь продумывалась заранее. Наконец, все было подготовлено, причем, год от года конгрессы проводились в разных местах.

Все было устроено так, чтобы каждый, кто находился на поселении, мог прийти. Конгрессы удавались на славу, потому что братья проявляли замечательный дух сотрудничества. Но не все могли присутствовать одновременно, ведь опустевшие поселения, разумеется, привлекли бы внимание властей. Поэтому соседи договаривались так: в первый день идет одна семья, а во второй — другая. Оставшиеся семьи «захаживали в гости» к соседям, поэтому властям было невдомек, что некоторые дома пустуют. Но выходит, кому-то приходилось пропускать какие-то части конгресса? Отнюдь, ведь программа каждого дня была представлена дважды. Поэтому трехдневный конгресс длился шесть дней, а двухдневный — четыре дня.

Некоторые братья на время конгресса становились «дозорными», организовав живую цепь сообщения. Она протягивала по всему пути от администрации лагеря до места проведения конгресса, и все было устроено так, что через каждые 500 метров стоял наш «часовой». О любых подозрительных происшествиях, которые могли угрожать конгрессу, сообщалось по этой цепи, и весть за каких-то полчаса передавалась на 30—40 километров. Это позволяло организаторам конгресса сориентироваться. Например, братья успевали свернуть конгресс и рассеяться по лесу.

Жозе Бана, старейшина из Бейры, вспоминает: «Как-то вечером, накануне конгресса, один полицейский предупредил, что в Органах обо всем узнали и собираются сорвать нам праздник. Об этом сообщили ответственным братьям. Что же им было делать — отменять конгресс? Они помолились Иегове и решили: утро вечера мудренее. Ответ на молитву не заставил себя долго ждать: сильнейший ливень шел всю ночь, и река Мундузи превратилась чуть ли не в море. Поскольку полиция осталась на другом берегу реки, все могли пойти на конгресс и никому не надо было оставаться дома, даже «дозорные» были ни к чему. Наконец-то мы смогли вдоволь попеть наши песни Царства».

Отступничество и поселение № 10

Много бед принесло движение, начатое группой отступников, которые называли себя «помазанниками». В основном они были выходцами из малавийских поселений; отступники утверждали, что «время старейшин» закончилось в 1975 году и что они как «помазанники» должны взять на себя руководство. Книга Общества «Вечная жизнь — в свободе сынов Бога» послужила огромной помощью тем, у кого были сомнения, кто такие истинные помазанники. Но влияние отступников распространялось, и многие, слушавшие их, отошли от истины. Частью отступнического учения стала идея, что не нужно посылать отчеты Обществу. Мол, достаточно просто помолиться, а затем подбросить их к небесам.

Под влиянием отступников примерно 500 человек были лишены общения. Эти люди, с разрешения властей, организовали свое поселение. Оно получило номер 10. Впоследствии лидер этого движения окружил себя свитой девушек, от которых у него было много детей.

Поселение № 10 и отступники просуществовали до тех пор, пока лагеря не были распущены. Эти люди доставляли немало хлопот верным братьям. Все же некоторые из тех, кто сначала было примкнул к отступникам, позднее раскаялись и вернулись в организацию Иеговы. Когда лагерей не стало, община отступников распалась.

«Лагерь — наша тюрьма, и дома — камеры»

До 1983 года жизнь в лагерях шла более или менее нормально. Однако братья не забывали, что они — узники. Правда, единицам удалось вернуться домой. Другие уезжали и приезжали. Но в целом поселения оставались. Конечно же, братья тосковали по дому. Они посылали письма по почте или передавали их через братьев — тех смельчаков, которые наведывались в лагеря повидаться с родственниками и старыми друзьями, но порой их тоже лишали свободы.

Шевьяр Денго, бывало, говорил: «Вы, малавийцы,— беженцы, а мы — узники. Лагерь — наша тюрьма, и дома — камеры». Но на самом деле малавийским братьям тоже приходилось несладко. Как бы там ни было, жизнь, которая вроде вошла в свою колею, неожиданно изменилась.

Вооруженное нападение сеет панику и приносит смерть

В начале 1983 года бойцы движения сопротивления вторглись в округ Карико; командующий административным центром бежал — он скрывался в областном центре Миланже, что в 30 километрах от Карико. На какое-то время братья смогли вздохнуть почти свободно, хотя они все еще оставались под надзором властей.

Но 7 октября 1984 года, когда были закончены последние приготовления к областному конгрессу, разыгралась настоящая трагедия. С востока вторглись вооруженные формирования. Они сеяли панику, проливали кровь и несли смерть; так, первым на их пути оказалось поселение № 9. За убийством брата Мутолы в малавийском поселении № 7, последовало убийство Авгушту Новелы из мозамбикского поселения № 4. Брат Мутемба, живший в мозамбикском поселении № 5, встревожился, услышав оглушительные выстрелы. Когда он увидел на земле тело брата, то в голос взмолился к Иегове о помощи. Вооруженные бандиты поджигали и грабили дома. Мужчины, женщины и дети в поисках защиты разбегались кто куда. Но это зверское нападение было только началом. Совершив свой набег на лагеря, эти формирования решили обосновать базу чуть севернее поселения № 1.

После этого, каждый день они совершали нашествия на лагеря — чинили разбой, поджигали и убивали. В один из таких налетов они убили шестерых малавийских Свидетелей, в их числе была жена Фидели Ндалама — районного надзирателя.

Других схватили и привели на базу. Молодых мужчин пытались силой привлечь к службе в этих военных формированиях. Многие братья бежали из поселений, спасаясь в машамбас (полях, которые они возделывали), а семьи носили им еду. Девушек бандиты заставляли готовить, но затем они собирались сделать их своими «любовницами». Как и многие другие, Хильда Банзе отчаянно сопротивлялась, поэтому ее так жестоко избили, что посчитали умершей. К счастью, она выжила.

Бойцы этих вооруженных формирований заставляли местных жителей снабжать их всем необходимым и служить носильщиками. Братья понимали, что это противоречит их христианской позиции невмешательства, а потому отказались. Этот отказ вызвал ярость. Нейтралитету и правам человека не было места в этом отрезанном от всего и вся мире, где признавались лишь законы насилия и оружия. В то бурное время погибло около 30 братьев. Один из них — Альберто Чиссано — отказался как-либо поддерживать бандитов и пытался объяснить: «Я не вмешиваюсь в политику, именно поэтому я и попал сюда из Мапуту. Раз отказавшись, я не изменю своего решения». (Сравни Иоанна 18:36.) Для палачей это было уже слишком, и они в ярости поволокли его в сторону. Зная, что сейчас произойдет, брат Чиссано, чью веру не удалось сломить, попрощался со всеми. «До нового мира»,— это были последние слова Альберто Чиссано; затем его зверски избили и нанесли смертельные ранения. Братья-медики пытались его спасти, но безуспешно. И мы говорим: «До нового мира», ведь его веру не смогла сломить даже смерть (Деян. 24:15).

Спасены из раскаленной печи

Нужно было что-то предпринять, чтобы ослабить невыносимое напряжение. Комитет О. Н. встретился со старейшинами и служебными помощниками, чтобы обсудить, как можно установить отношения с движением сопротивления. Однако люди из движения сопротивления уже разослали приглашение для всех в районе, чтобы они явились на их базу. Старейшины решили пойти, и значительная группа Свидетелей вызвалась сопровождать их. Двум братьям поручили говорить от имени всех поселений. Изак Марули, один из назначенных представителей, пошел домой, чтобы рассказать об этом своей молодой жене и попрощаться с ней. Встревоженная тем, что может случиться, она попыталась отговорить его. Он утешил ее и спросил: «Ты думаешь, что мы оставались невредимыми до сих пор благодаря своей ловкости? Ты считаешь, что мы важнее, чем другие братья?» Молча она согласилась. Они помолились вместе и затем распрощались.

На встрече присутствовали не только Свидетели, но и люди, которые согласились поддержать вооруженное движение. Братьев было около 300 человек, и они численно превосходили остальных. Это была шумная встреча: люди выкрикивали политические призывы и пели военные песни. Прозвучало объявление: «Сегодня мы будем кричать „Да здравствует РЕНАМО“ [Resistência Nacional de Moçambique (Мозамбикское национальное сопротивление), движение, борющееся с правительством ФРЕЛИМО] до тех пор, пока не опадут листья со всех этих деревьев». Командир, солдаты и не-Свидетели стали нервничать из-за того, что братья молчали. Политкомиссар, который председательствовал на встрече, объяснил идеологию своего движения. Он рассказал о решении высшего командования ликвидировать поселения, рассредоточить всех и поселить среди машамбас. Затем он дал возможность всем присутствующим высказаться. Наши братья объяснили свою нейтральную позицию. Они надеялись, что будут поняты причины, по которым они не участвуют в снабжении пищей, переноске снаряжения и так далее. А что касается выхода из поселений, то они и так уже вынуждены были рассеяться.

Командиру вовсе не понравился смелый ответ братьев, но, к счастью, комиссар оказался более понимающим. Он успокоил командира и отослал братьев с миром. Таким образом они вышли живыми из того, что было, по их словам, «раскаленной печью». (Сравни Даниила 3:26, 27.) Однако мир не был гарантирован. Через несколько дней произошло одно из самых ужасающих событий.

Резня в поселении № 7

Хотя светило солнце, воскресенье 14 октября 1984 года оказался мрачным днем в Карико. Утром братья провели встречу собрания, после чего некоторые, прежде чем вернуться в свои новые дома на полях, пошли ненадолго в поселение забрать оставшиеся вещи. Без предупреждения вооруженная группа покинула свою базу и проследовала по направлению к мозамбикскому поселению № 7. Они захватили одного брата на окраине поселения № 5 и потребовали: «Показывай нам дорогу в поселение № 7; ты увидишь, что́ такое война». Прибыв в поселение, они собрали в одно место всех, кто там оказался. Они усадили их в круг, расположив по номерам поселений. Потом начался допрос.

«Кто избил и ограбил нашего муджибу [невооруженного наблюдателя, или информатора]?» — спросили они. Братья, не имевшие понятия, о чем эти люди говорят, ответили, что не знают. «Ну, если никто не собирается говорить, мы дадим урок вот на этом, сидящем здесь впереди». И они выстрелили брату прямо в лоб. Все были потрясены. Вопрос повторялся снова и снова, каждый раз застреливали новую жертву. Женщин, крепко державших своих детей, заставляли смотреть на варварскую казнь их мужей; сестре Саломине тоже пришлось увидеть, как умер ее муж, Бернардино. Женщин тоже убивали. Лейя Била, жена Луиша Билы, который умер от сердечного приступа в лагере возле Лишинги, была в их числе, и ее маленькие дети остались сиротами. Казней не избежали и юные, например Фернандо Тимбане, который молился Иегове и пытался ободрить других, даже после того как в него выстрелили.

Когда таким образом было зверски убито десять человек, среди палачей возник спор, тем самым положив конец этому кошмару. По их приказу брат Нгуенья, который стал бы одиннадцатой жертвой, встал со своего «места смерти». Он рассказывает: «Я помолился Иегове о том, чтобы он позаботился о моей уцелевшей семье, так как мне вот-вот предстояло умереть. Затем я встал и почувствовал необыкновенную смелость. И лишь позже я испытал эмоциональный шок».

Затем уцелевших заставили сжечь оставшиеся дома в поселениях. Перед уходом вооруженные люди предупредили: «Мы пришли с приказом убить 50 человек из вас, но тех убитых достаточно. Их не должны хоронить. Мы будем следить, и если чье-либо тело исчезнет, то десятеро умрут за каждое исчезнувшее тело». Какой странный и ужасный приказ!

Когда эхо от выстрелов прокатилось по району, а те, кому удалось спастись, разнесли новости, очередная волна паники охватила поселения. Доведенные до крайности, братья убегали в леса и горы. Лишь позднее стало известно, что обвиняющие вопросы, которые вызвали резню, были спровоцированы лишенным общения человеком, который хотел присоединиться к движению сопротивления. Он также стал вором. Он ложно обвинил братьев из своего поселения, чтобы снискать расположение и доверие группы. Позже, когда группа узнала, что их одурачили, они схватили лжеца и казнили самым варварским образом.

Рассредоточение начинается

Весь округ Карико был убит горем и находился в замешательстве. Старейшины, сами в слезах, пытались утешить семьи, которые оплакивали дорогих им людей, погибших в резне. Оставаться в этом районе было невыносимо. Люди сами стали рассеиваться. Целые собрания уходили в поисках отдаленных мест, приблизительно за 30 километров, где бы они могли чувствовать себя в большей безопасности. Некоторые решили остаться вблизи машамбас. Таким образом работа для старейшин из Комитета О. Н. удвоилась. Им нужно было проходить многие километры, чтобы обеспечить единство, физическую и духовную безопасность стада во всех широко разбросанных собраниях.

Известия об этом печальном положении достигли зимбабвийского филиала, который затем назначил членов комитета филиала посетить братьев и ободрить их. Они также посовещались с Руководящим советом в Бруклине о необходимости пищи, одежды и лекарств для лагерей в Миланже. Чувствуя глубокую озабоченность о благополучии братьев, Руководящий совет дал указания использовать деньги, которые у них есть, чтобы позаботиться об их нуждах; если считают целесообразным, то подготовить все необходимое, чтобы покинуть район Миланже и вернуться в свои родные места. Это решение показалось действительно целесообразным.

Примерно в начале 1985 года члены Комитета О. Н., как это они делали ежегодно, уезжали из Миланже на встречу с зональным надзирателем, которого послал Руководящий совет. В этот раз из Бруклина был послан Дон Адамс. На встрече, где присутствовали комитеты филиалов Замбии и Зимбабве, члены Комитета О. Н. выразили свою озабоченность по поводу округа Карико. Им посоветовали обдумать, мудро ли оставаться в Карико. Внимание было направлено на библейский принцип, записанный в Притчах 22:3: «Благоразумный видит беду, и укрывается». Держа это в уме, они вернулись в лагеря.

Уйти? Как? И куда?

Об этом решении сразу же сообщили собраниям. Некоторые немедленно последовали ему, как например, в случае с Жуаном Жозе, неженатым братом, который позднее участвовал в строительстве зданий филиалов Замбии и Мозамбика. С группой других он практически без проблем пересек границу Малави и затем Замбии.

Однако другим пришлось не так легко. У многих семей были маленькие дети. Члены движения сопротивления постоянно наблюдали за дорогами, и всякий проходивший по ним подвергался нападению. Граница с Малави представляла собой другую трудность, особенно для малавийских братьев, так как там Свидетелей Иеговы все еще презирали, и охотились за ними. Таким образом, предстояло решить трудные вопросы: как им покинуть территорию? Куда пойти? Прожив все эти годы в отдаленной дикой местности без документов, как же они смогут пересечь границы? «Мы тоже не знаем»,— ответили члены Комитета О. Н. на встрече всех старейшин, которая проходила в чрезвычайно напряженной обстановке. «Одно точно — нам нужно рассеяться»,— подчеркнули они. В заключение они сказали: «Каждый помолится, составит план и будет действовать». (Сравни 2 Паралипоменон 20:12.)

В последующие месяцы это стало основной темой встреч. Большинство старейшин поддержали мысль о том, чтобы покинуть эту территорию, и поощрили братьев полностью осуществить этот план. Другие решили остаться. В конце концов «исход» начался. Малавийских братьев, которые предприняли попытку добраться домой, на границе не пропустили по прежним причинам, и им пришлось вернуться. Это обескуражило тех, кто решил уйти, и укрепило доводы тех, кто хотел остаться. «Приглашение» на другую «важную встречу» на военной базе для большинства оказалось решающим.

«Великий исход»

Еще раз три оставшихся члена Комитета О. Н. — братья Мутемба, Матола и Шикому — встретились вместе 13 сентября 1985 года. Что же посоветовать братьям насчет «приглашения»? Встреча продолжалась всю ночь. После многочисленных молитв и долгого обдумывания решили: «Завтра же вечером нам нужно уходить». Сразу же, как только стало возможно, они известили о решении, а также о времени и месте встречи. Пришли собрания, которые были согласны покинуть территорию. В последний раз Комитет О. Н. действовал в лагерях.

В 8.30 вечера, помолившись, братья начали «исход». Свой выход они держали в строгом секрете от солдат и «мятежников». Если бы их поймали, то это означало бы настоящее бедствие. Под покровом ночи у каждого собрания было 15 минут для выхода, а каждой семье было отведено 2 минуты. Вытянувшись в длинную цепочку, люди тихо пробирались сквозь заросли кустарника, и никто не знал, что принесет с собой рассвет нового дня на границе с Малави, если они вообще туда доберутся. Духовные пастыри из Комитета О. Н. ушли последними в час ночи (Деян. 20:28).

Проделав путь в 40 километров, Филипе Матола свалился с ног от усталости, так как не спал целых два дня. Он задремал у тропинки, пока ждал, когда пройдут последние из пожилых. Мы только можем себе представить, какую, должно быть, испытал он радость, когда его «племянник» Эрнесту Мушанга прибежал от начала этой цепочки с радостной вестью: «„Дядюшка“, братьев приняли в Малави!» «Это пример того,— объяснял Матола,— как Иегова показывает выход, казалось бы, из безвыходного положения, словно у Красного моря». (Исх. 14:21, 22; смотри Псалом 30:22—25.)

За нескольких последующих месяцев они отведали жизни в малавийских и замбийских лагерях беженцев, прежде чем они вернулись в Мозамбик и свои родные города. Но что же стало с теми, кто остался на территории Карико?

Те, кто остался

Решение Комитета О. Н. не дошло до всех широко разбросанных собраний, перед тем как начался «исход». Некоторые братья, слышавшие о решении, остались и пошли на встречу на военной базе. Собрание «Машакене», наряду с другими, не слышало объявления, но все же решило уходить. Эти братья пошли на встречу, но прежде приготовили свои семьи к тому, чтобы покинуть эту территорию. Примерно 500 братьев пришли на встречу. Она была краткой и по существу. Командир сказал: «Наше командование решило, что все здесь присутствующие пойдут на нашу главную в районе базу. Путь будет долгим. Там вы проведете около трех месяцев». Затем они сразу же отправились в путь.

Воспользовавшись тем, что солдаты были не очень бдительны, братья, решившие покинуть территорию, незаметно ушли. Они присоединились к своим семьям и бежали любыми возможными путями к границе с Малави. Другие или по приказам вооруженного движения, или из-за того, что не было выбора, двинулись в юго-западном направлении на базу в Морумбале, куда прибыли несколько дней спустя. Там на них продолжали давить, чтобы они поддержали движение. Из-за того, что они отказывались, их подвергали страшным пыткам и бесчисленным избиениям так, что, по меньшей мере, один брат умер. Наконец три месяца спустя им разрешили вернуться в свои дома.

Многие продолжали жить в районе Карико, находясь полностью под контролем движения сопротивления. Они оказались изолированными от организации Иеговы на следующие семь лет. Это была значительная группа, около 40 собраний. Остались ли они невредимыми духовно? Была ли у них достаточно сильная любовь к Богу, чтобы не поддаться отчаянию? Мы вернемся к ним позднее.

Лагеря беженцев в Малави и Замбии

Не всех, кто убежал из Карико, охотно приняли в Малави. После того как собрание «Машакене» пересекло границу и стало отдыхать, его обнаружила малавийская полиция, которая приказала им возвращаться обратно. Братья умоляли полицейских оставить их, объясняя, что они убежали от войны в той местности, где жили. Полицейские не проявили никакого сочувствия. Видя, что нет другого выбора, кто-то в отчаянии закричал: «Плачьте, братья!» И они заплакали, да так громко, что привлекли внимание людей, живших поблизости. Очутившись в неловком положении, полицейские просили их перестать. Одна сестра умоляла: «Позвольте нам хотя бы приготовить еду для детей». Полиция уступила ее просьбе, сказав, что они вернутся позже. К счастью, полицейские все же не вернулись. Позднее кто-то из властей пришел на помощь Свидетелям, доставив пищу и направив их в лагерь беженцев, где находились остальные братья.

Мозамбикские Свидетели Иеговы наводнили лагеря беженцев в Малави. Малавийское правительство приняло их как беженцев. Международный Красный Крест предоставил помощь, снабдив предметами первой необходимости, чтобы устранить неудобства и трудности, причиненные суровыми условиями лагерей под открытым небом. Некоторые пошли дальше в Замбию, где их направили в другие лагеря беженцев. Филипе Матола и Фернандо Мутемба теперь работали вместе с членами малавийского комитета страны, разыскивая мозамбикских братьев в этих лагерях, чтобы предоставить духовное утешение и финансовую помощь, одобренную Руководящим советом.

12 января 1986 года А. Д. Шредер, член Руководящего совета, духовно ободрил этих братьев, а также заверил их в горячей любви Руководящего совета. Так как он не мог поехать в лагеря, он преподнес речь в Замбии, которую перевели на язык чиньянджа и записали, а затем привезли в лагеря, где разместились мозамбикские братья.

Постепенно этим беженцам помогли добраться до их следующего места остановки в Мозамбике. Для многих это оказался Моатизе в провинции Тете. Да, мозамбикское правительство все больше изменяло свое отношение к Свидетелям Иеговы, чего нельзя было сказать обо всех местных властях.

Возвращение в Мозамбик

Группа за группой стали медленно перемещаться в районы к востоку от города Тете. Заброшенные вагоны, которые раньше использовались под общественные туалеты, служили братьям домами. После того как вагоны вычистили, во многих из них провели Вечерю воспоминания смерти Христа 24 марта 1986 года.

Братья со всего Мозамбика ждали много месяцев, не зная, как их перевезут обратно в родные места. Пока они ждали, на их долю выпало немало невзгод. Они попытались придумать какую-нибудь работу, чтобы прокормиться и собрать деньги на авиабилет, но у них ничего не вышло. Из-за войны ездить по дорогам было небезопасно. Местные власти не всегда обходились с ними хорошо и пытались заставить их повторять политические призывы. На это братья смело отвечали: «Нас по этой причине сослали в Карико. Там мы отбыли свой срок и были брошены бандитам на растерзание. Своими силами мы убежали оттуда. Что вам еще надо от нас?» Получив такой ответ, их оставляли в покое. Однако молодых братьев продолжали беспокоить и заключать в тюрьму, пытаясь заставить их пойти в правительственную армию для подавления вооруженного мятежа в районе. Многие молодые братья применяли разные уловки, чтобы избежать этого или прятались.

Комитет в Малави решил, что Фернандо Мутемба должен поехать в Тете, чтобы помочь там братьям. Когда брат Мутемба прибыл в Моатизе, власти решили осмотреть его багаж. Но братья вовремя смогли спасти имевшуюся у него литературу. Что же нашли полицейские, когда обыскали его сумки? «Только несколько тряпок»,— сказал он. Разочарованные полицейские спросили: «Это все, что ли?» Да. У человека, который нес такую большую ответственность в лагерях, не было ничего кроме этих пожитков. Как и все, он вернулся домой, лишившись всего, что имел. Братья в самом деле выглядели тогда не лучшим образом — грязные, одетые в тряпье, голодные и со следами жестокого обращения. К ним очень хорошо подходит библейское описание служителей Бога в прошлом: «[Они] скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки... озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням... по пещерам и ущельям земли» (Евр. 11:37, 38).

[Иллюстрации, страницы 140, 141]

В лагере беженцев Карико наши братья 1) рубят дрова и 2) месят глину для изготовления кирпичей, в то время как 3) сестры носят воду. 4) Братья нашли возможности проводить конгрессы. 5) Шевьяр Денго, 6) Филипе Матола и 7) Франсиску Зунгуза помогали осуществлять здесь духовный надзор, служа районными надзирателями. 8) Зал Царства, построенный здесь малавийскими Свидетелями, до сих пор служит своей цели.