Некоторые критики считают невероятным то, что ниневитяне, в том числе царь, откликнулись на проповедь Ионы (Ион 3:5—9). В этом отношении интересно замечание библеиста К. Ф. Кейля. Он пишет: «Глубокое впечатление, которое произвела на ниневитян проповедь Ионы, так что весь город раскаялся во вретище и пепле, вполне объяснимо, если принять во внимание эмоциональность народов Востока, благоговейный страх перед Высшим Существом, присущий всем языческим религиям Азии, и великое почтение, с которым к разного рода пророчествам и предвещаниям относились в Ассирии издревле... и если мы примем в соображение еще одно обстоятельство: появление иноземца, который без всякой видимой выгоды для себя и с беспримерной смелостью и бесстрашием во всеуслышание обличал великую столицу в безбожии и провозглашал ее гибель в самое ближайшее время с той уверенностью, которая была присуща пророкам, посланным Богом, не могло не произвести глубокого впечатления на людей, тем более глубокого при условии, что рассказы о чудесах, творившихся израильскими пророками, дошли до Ниневии» (Keil C. F., Delitzsch F. Commentary on the Old Testament. 1973. Т. 10. С. 407, 408).

Разумно ли верить, что ниневитяне, услышав предупреждение Ионы, раскаялись в мешковине?