Затем, когда мне исполнилось 29 лет, нам с Пэм предложили приступить к районному служению на островах в южной части Тихого океана, о которых в то время заботился филиал на Фиджи. Нам предстояло служить на островах Американского Самоа, Самоа, Вануату, Кирибати, Науру, Ниуэ, Токелау, Тонга и Тувалу.

В те годы жители некоторых отдаленных островов относились к Свидетелям Иеговы настороженно, поэтому нам нужно было проявлять проницательность (Матф. 10:16). Собрания были маленькими, и иногда никто из братьев не мог предоставить нам ночлег. Тогда мы просились переночевать у местных жителей — они всегда нас радушно принимали.

Уинстон, ты проявляешь большой интерес к переводческой работе. Почему?

В то время у братьев на островах Тонга было всего несколько буклетов и брошюр на тонганском языке. В служении они пользовались английским изданием книги «Истина, ведущая к вечной жизни», по которой тогда проводили изучения Библии. Поэтому во время четырехнедельной школы для старейшин три местных старейшины, которые немного знали английский, начали переводить эту книгу на тонганский. Пэм отпечатала на машинке переведенный текст, и мы отправили его в американский филиал, где и напечатали книгу. Переводческая работа заняла восемь недель. Хотя перевод был не самого высокого качества, эта книга помогла многим тонганцам узнать истину. Мы с Пэм не переводчики, но этот опыт разжег наш интерес к переводческой работе.

Пэм, чем жизнь на островах отличалась от жизни в Австралии?

Это был совсем другой мир! С одной стороны, тучи москитов, крысы, ужасная жара и влажность, болезни, а иногда недоедание. С другой стороны, умиротворяющий вид на океан, который открывался из нашего фале — так по-самоански называется типичный полинезийский дом с соломенной крышей без стен. В лунные ночи мы любовались силуэтами кокосовых пальм и отражением луны на глади океана. В такие моменты мы молились и глубоко размышляли, и благодаря этому наши мысли настраивались на положительный лад.

Мы полюбили местных детей. Они с любопытством рассматривали нас, белых людей, и вели себя очень забавно. Как-то на острове Ниуэ один мальчуган стал гладить Уинстона по руке, приговаривая: «Мне нравятся твои перышки». До этого он никогда не видел волос на руках и не знал, как их правильно назвать.

Нам было больно видеть, в каких ужасных условиях многие жили. В этом райском месте было практически невозможно получить медицинскую помощь, и людям не хватало питьевой воды. И все же наши братья не унывали. Они привыкли к такой жизни и были счастливы, ведь семья была рядом, им было где поклоняться Иегове и они могли его прославлять. Их пример помогал нам вести простую жизнь и не забывать, что для человека важнее всего.

Пэм, порой тебе приходилось самой ходить за водой и готовить еду в совершенно непривычных условиях. Как ты с этим справлялась?

Я благодарна своему отцу. Он многому меня научил, например, как разжигать костер и готовить на нем и как выживать, имея подручные средства. Как-то мы приехали на Кирибати и остановились в домике с соломенной крышей, бамбуковыми стенами и полом из кораллового гравия. Я выкопала в полу место для очага и использовала вместо дров кокосовую скорлупу. За водой я отправилась к колодцу, где уже была очередь из местных женщин. Воду они зачерпывали с помощью палки метра два длиной, к которой была привязана веревка,— что-то наподобие удочки, только вместо крючка жестянка. Женщины по очереди забрасывали «удочку» и в нужный момент резко дергали кистью, чтобы жестянка опрокинулась и наполнилась водой. Я думала, что это просто,— до тех пор, пока не подошла моя очередь. Я пробовала несколько раз, но все без толку: жестянка плюхалась на воду и просто плавала на поверхности! Все это время за моей спиной раздавался смех. Наконец одна женщина предложила мне помощь. Местные всегда были к нам очень добры.

Вы оба полюбили служение на островах. Что вам особенно запомнилось?

Уинстон: Нам нужно было время, чтобы разобраться в некоторых обычаях. Например, братья ставили на стол все, что у них было на день. Поначалу мы не знали, что часть из этого принято оставлять хозяевам, и все съедали. Потом мы поняли свою ошибку. Несмотря ни на что, братья относились к нам с пониманием. И они очень радовались, когда мы раз в полгода приезжали к ним в собрание. Кроме местных братьев, мы были единственными Свидетелями, с которыми они могли пообщаться.

Наши приезды не оставались незамеченными и для соседей. Многие из них думали, что братья сами выдумали свою религию, и не верили, что где-то еще тоже есть Свидетели. Поэтому, когда к братьям с другого конца света приезжали иностранцы, которые принадлежали к той же религии, они понимали, что наша организация международная, и это производило на них впечатление.

Пэм: Один из самых трогательных случаев произошел с нами на Кирибати, где в собрании было всего несколько братьев и сестер. Однажды к нам пришел Синикай Матера, единственный старейшина. В руках он держал корзинку, в которой лежало одно яйцо. «Это вам»,— сказал он. В то время куриные яйца были для нас редкостью. Тот маленький, но щедрый подарок тронул нас до глубины души.