И все же, несмотря на разгар войны, в 1934 году аргентинский филиал послал в Парагвай троих Свидетелей Иеговы, чтобы призывать искренних людей приходить и пить из «реки жизни». В Парагвай поехали братья Марто́нфи, Ко́рос и Ре́бач

«В октябре того года,— пишет брат Ребач,— мы с братом Мартонфи собирались поехать в глубь страны. С собой мы взяли два ящика с литературой и по чемодану. Мы проехали от Асунсьона до Парагуари́ на поезде, а оттуда из-за отсутствия транспорта нам пришлось идти пешком 30 километров в наше первое место назначения, город Карапегуа́. В ту ночь мы спали на земле, положив литературу у головы. На следующий день, когда мы начали проповедовать, деревенский священник заходил к людям и предупреждал их не слушать нас. А потом он и еще один мужчина поехали верхом в соседнюю деревню и сказали людям не слушать нас, а выгнать из города, что некоторые и попытались сделать».

Из-за такого давления братьям удалось распространить очень мало литературы, к тому же некоторые ее вернули. Из Карапегуа́ Свидетели отправились в другие города и деревни — Киинди́, Каапуку́, Вилья-Флорида и Сан-Миге́ль. Чтобы добраться до Сан-Хуан-Баути́ста, им пришлось идти целый день до полуночи, спать в поле, а рано утром снова продолжать путь. Добравшись до города, они первым делом сходили в полицейский участок и объяснили, что́ собираются делать. Полицейские отнеслись к братьям с уважением. И братья весь день провели в служении.

Однако на следующее утро, когда брат Мартонфи вышел из хижины, в которой они ночевали, он был просто поражен тем, что увидел. Брат Мартонфи позвал брата Ребача, который был в хижине: «Иди сюда, нас ждет „сюрприз“». Литература, которую они вчера распространили, валялась разорванная около хижины. На обрывках были написаны ругательные слова и угрозы, что братья не останутся в живых.

Когда они завтракали, приехала полиция и арестовала их. За что? Позднее брат Ребач рассказывал: «Когда мы спросили, в чем дело, они показали нам газету, в которой говорилось, что мы боливийские шпионы, выдающие себя за проповедников. Изданием газеты руководил главный священник того района».

Возвращение в Асунсьон

Свидетелей отправили в Асунсьо́н как заключенных. Весь этот долгий путь они проделали пешком. Они переходили из одного полицейского участка в другой, и всегда под конвоем. Встречавшиеся им по дороге люди выкрикивали ругательства и бросали в братьев чем попало. Но полицейские обращались с братьями хорошо, даже говорили, что обвинение их в шпионаже нелепо. Иногда полицейские, ехавшие верхом, несли вещи братьев. Один даже разрешил брату Мартонфи ехать на его лошади, пока он сам шел рядом с братом Ребачем и слушал, как тот рассказывал о Царстве Бога.

Однако в Киинди, когда братья попали в руки военных, те стали обращаться с ними грубо. На 14 дней братьев посадили на гауптвахту: им было приказано сидеть на деревянных стульях с прямыми спинками, запрещалось ложиться, вставать; братьев оскорбляли и даже били хлыстом. Позже, в Парагуари́, их в наручниках, под конвоем из 12 солдат со штыками, отвели на железнодорожную станцию. Там их снова передали в руки полиции, чтобы отвезти в Асунсьон.

В столице условия в тюрьме были также ужасными, но зато братья могли пользоваться Библией, которую у них не отобрали, и проповедовать другим заключенным. Через неделю их привели к начальнику полиции. Там присутствовал также министр внутренних дел полковник Риварола. (Позднее стало известно, что, когда полковник Риварола узнал, в чем обвиняет наших братьев сан-хуан-баутистская городская газета, он отправил телеграмму военному начальству, чтобы убедиться, что братья доставлены в столицу живыми.) «Оба они извинились за то, что произошло,— говорит брат Ребач.— Они сказали, что, хотя это католическая страна, здесь все же существует свобода вероисповедания, и мы можем проповедовать по домам, как и раньше, но в целях нашей же безопасности лучше это делать только в столице».

Когда брат Муньес из Буэнос-Айреса узнал о случившемся, он послал этим братьям указания, чтобы они возвращались в Аргентину и оставались там до тех пор, пока не закончится война. Война закончилась в следующем году.