В июне 1950 года, за месяц до официального запрета нашей деятельности, меня и других братьев из Вефиля арестовали. Я оказался в тюрьме, где подвергся жестокому допросу.

Так как мой отец служил на корабле и регулярно плавал в Нью-Йорк, полиция во время следствия добивалась от меня признания, что он американский шпион. Допрос был бесчеловечным. Кроме того, четверо полицейских пытались заставить меня дать показания против брата Вильгельма Шайдера, который в то время руководил нашей деятельностью в Польше. Они били меня палками по пяткам. Когда я лежал на полу, истекая кровью, и терпеть уже не было сил, я закричал: «Иегова! Помоги!» Мучители растерялись и прекратили меня бить. Через несколько минут они заснули. Мне стало легче, и мои силы восстановились. Я убедился, что Иегова с любовью отзывается на просьбы своих верных служителей, когда они взывают к нему. Этот случай укрепил мою веру и научил меня полностью полагаться на Бога.

В итоговый протокол внесли ложные показания, якобы данные мною. Когда я выразил протест, следователь ответил: «Объяснишь это в суде!» Один человек, сидевший со мной в камере, посоветовал не беспокоиться, поскольку протокол будет проверен военным прокурором, что даст возможность опровергнуть ложные показания. Все так и получилось.

Однажды в апреле 1951 года, после встречи собрания, прямо на улице меня арестовали сотрудники госбезопасности, которые постоянно за мной следили. Я отказался отвечать на их вопросы, и поэтому они отправили меня в тюрьму города Быдгощ и той же ночью устроили допрос. Шесть дней и ночей, без еды и воды, в густых клубах сигаретного дыма мне пришлось стоять у стены. Меня били палкой и тушили об меня сигареты. Когда я терял сознание, меня обливали водой, и допрос продолжался. Я молил Иегову дать мне сил, чтобы претерпеть, и он поддержал меня.

Пребывание в тюрьме в Быдгоще принесло и свои добрые плоды. Там я смог говорить о Библии с теми, кто иначе не смог бы узнать об истине. Было много возможностей проповедовать: отчаявшиеся, потерявшие надежду заключенные охотно слушали, открыв свое сердце истине.

Алоизий Простак, разъездной надзиратель из Кракова, был так жестоко избит во время допроса, что его отправили в тюремную больницу. За свое мужество и стойкость перед лицом психологических и физических издевательств, он приобрел уважение других заключенных, находящихся в больнице. Многие даже восхищались им. Одним из них был адвокат Витольд Лис-Ольшевский. Он несколько раз разговаривал с братом Простаком и пообещал: «Как только меня освободят и я смогу возобновить практику, то обязательно буду защищать Свидетелей Иеговы». И он сдержал свое слово.