Подпольная деятельность

Чтобы обеспечивать Румынию духовной пищей во времена запрета, в страну тайно провозили готовые публикации, трафареты для их изготовления и тому подобное. Затем текст размножали. Иногда он уже был переведен на румынский или венгерский язык, но чаще его нужно было переводить с английского, итальянского, немецкого или французского языка прямо на месте. В роли курьеров выступали, например, иностранные туристы, студенты, приезжавшие на учебу, и румыны, возвращавшиеся на родину.

Секуритате всячески пыталось перехватить курьеров, а также обнаружить тайные типографии в Румынии. Братья были предусмотрительными и печатали литературу в разных селах и городах, в частных домах с хорошей звукоизоляцией. Они сделали секретные комнаты, в которых установили множительное оборудование. Иногда потайной ход в такие помещения скрывался за камином, который обычно находился у стены. Братья перестраивали камин так, чтобы его можно было отодвигать.

Шандор Парайди трудился в секретной типографии в Тыргу-Муреше, где печатали брошюру с библейскими стихами на каждый день, «Наше царственное служение», «Сторожевую башню» и «Пробудитесь!». Он вспоминает: «Мы работали по 40 часов на выходных и ложились спать по очереди на один час. Запах химикатов въедался в нашу одежду и кожу. Как-то раз, когда я пришел домой, мой трехгодовалый сынок сказал: „Папа, ты пахнешь, как библейский стих на день!“»

Траян Кира, у которого была жена и дети, изготавливал и развозил литературу в уезде Клуж. Траяну дали старую ручную множительную машину, так называемую «Мельницу», срок службы которой давно истек. Она еще работала, но с горем пополам. Поэтому Траян отдал ее для ремонта брату-механику. Брат осмотрел машину и нахмурился, из чего стало ясно, что ей пора на свалку. Но затем его лицо озарила улыбка, и он воскликнул: «Я могу сделать для тебя новую!» Брат с жаром взялся за дело: в подвале дома одной сестры устроил настоящую мастерскую и сам соорудил токарный станок. Он изготовил не один множительный аппарат, а более десяти! Эти новые «Мельницы» разошлись по всей стране и сослужили хорошую службу.

В 1980-е годы несколько братьев научились работать на более совершенных множительных машинах — офсетных. Первым приобрел необходимые навыки Николае Бентару, который затем обучил других. В доме Бентару, как и в других местах, изготовлением литературы занимались только члены семьи, каждый выполнял свою часть работы. Конечно, скрывать эту типографскую мастерскую было нелегко, особенно в то время, когда повсюду шпионили и устраивали облавы агенты Секуритате. Работать нужно было как можно быстрее, поэтому братья подолгу трудились в выходные, чтобы успеть напечатать и отправить литературу. Почему в выходные? Потому что на неделе они ходили на обычную работу.

Кроме того, нужно было проявлять осторожность, покупая бумагу. Когда покупатель просил всего лишь одну стопку — примерно 500 листов,— уже нужно было объяснять, зачем ему столько бумаги. А братья печатали до 40 000 листов в месяц! Поэтому с продавцами они вели себя очень осмотрительно. Перевозить материалы нужно было тоже осторожно, так как машины часто останавливали для досмотра.

[Рамка, страницы 132, 133]

Изготовление литературы в годы запрета

В 1950-е годы библейскую литературу переписывали вручную, при этом часто пользовались копировальной бумагой. Это был самый простой и удобный способ. Хотя такая работа была кропотливой и утомительной, преимущество заключалось в том, что переписчики, как правило, выучивали наизусть бо́льшую часть текста. Даже попав в тюрьму, такие переписчики могли принести другим духовное освежение. Братья также пользовались пишущими машинками, но их было нелегко приобрести, к тому же такие машинки нужно было регистрировать в полиции.

В конце 1950-х годов появились мимеографы, или ротаторы. Для изготовления трафаретов братья смешивали клей, желатин, воск и наносили эту смесь ровным тонким слоем на гладкую прямоугольную поверхность, чаще всего на стекло. Специальными чернилами наносился текст на бумагу. Когда чернила высыхали, братья прижимали этот лист бумаги к восковой поверхности, получая таким образом форму для трафаретной печати. Однако эти трафареты были недолговечны, и постоянно приходилось делать новые. Изготавливая трафареты, как и рукописные копии, братья рисковали, ведь по почерку можно было установить личность писавшего.

Начиная с 1970-х годов до последних лет запрета братья использовали более десятка переносных ротаторов, которые сделали сами по принципу одной австрийской модели. Эти машинки предназначались для работы с печатными формами из бумаги с пластиковым покрытием. Братья называли эти машинки «Мельницами». В конце 1970-х годов у румынских Свидетелей появилось несколько офсетных множительных машин с полистной подачей бумаги, но поскольку братья не умели изготавливать для них печатные формы, машины стояли без дела. В 1985 году один брат из Чехословакии, химик-технолог по профессии, научил братьев делать такие формы. После этого увеличилось количество литературы, и ее качество значительно улучшилось.

Спустя два года меня назначили ответственным за приобретение бумаги для нашей подпольной печатной мастерской. В 1980 году я научился печатать литературу и стал участвовать в изготовлении «Сторожевой башни», «Пробудитесь!» и других публикаций. У нас был мимеограф, или ротатор, и небольшой ручной печатный станок.

В это же время я познакомился с Вероникой, прекрасной, верной Иегове сестрой. Мы поженились. Она очень помогала мне в работе. В 1981 году Отто Куглич из австрийского филиала научил меня работать на нашей самой первой офсетной множительной машине с полистной подачей бумаги. В 1987 году мы установили вторую печатную машину в Клуж-Напоке, и меня назначили обучать братьев работе на ней.

[Иллюстрация, страница 133]

«Мельница»

[Иллюстрации, страница 134]

Вероника и Николае Бентару в секретном бункере под своим домом