Брат Руакабубу вспоминает: «Многие бывшие активные католики, протестанты, в том числе адвентисты, послали в свои церкви письма о выходе из них. Один брат сравнил нашу проповедническую деятельность с огнем, который разгорелся среди признанных религий. Вскоре встречи собрания в Кигали стало посещать более 200 человек. Поначалу духовенство не особо обращало на нас внимание, потому что нас было немного. Однако, когда наши ряды выросли, некоторые стали говорить, что мы угрожаем безопасности государства. Примечательно, что примерно в это же время архиепископ Католической церкви в Руанде, Венсан Нсенгиюмва, стал членом центрального комитета правящей политической партии.

Так как рост шел быстро, нам нужно было официально зарегистрировать свою деятельность, чтобы у нас могли служить миссионеры, строиться Залы Царства и проводиться большие конгрессы. Кенийский филиал организовал встречу Эрнеста Хойсэ, брата из Бельгии, с министрами Руанды, чтобы получить официальное признание, но усилия Эрнеста оказались тщетными. Позже в 1982 году братья из филиала в Кении посоветовали нам написать письмо министру юстиции и министру внутренних дел с просьбой об официальном признании. Я и еще два специальных пионера подписали это письмо. Однако ответа не последовало».

Брата Руакабубу дважды вызывали на допрос в органы госбезопасности.

В ноябре 1982 года из Найроби приехал Киала Мванго со своей женой, Илейной, чтобы помочь в проведении районных конгрессов в Бутаре, Гисеньи и Кигали. Брат Руакабубу был председателем этих конгрессов. Только он закончил конгресс в Кигали, как его в третий раз вызвали на допрос в президентский дворец. Но на этот раз он домой не вернулся.

Брат Руакабубу вспоминает: «Когда мы были в тюрьме, архиепископ провел там мессу. Он сказал присутствующим, чтобы они не общались со Свидетелями Иеговы. После этого некоторые заключенные-католики, которые были на мессе, стали спрашивать нас, почему архиепископ так сказал, ведь все видят, что Свидетели Иеговы не опасны».