Свыше 50 лет переходов

РАССКАЗАЛ ЭММАНУЭЛ ПАТЕРАКИС

Девятнадцать веков назад апостол Павел получил необычное приглашение: «Приди в Македонию и помоги нам». Павел с готовностью воспользовался новой возможностью «благовествовать» (Деяния 16:9, 10). Свое приглашение я получил не так давно, но, во всяком случае, более 50 лет назад я согласился перейти на новую территорию, отозвавшись в духе Исаии 6:8: «Вот я, пошли меня». Из-за моих бесконечных поездок меня прозвали Вечным Туристом, хотя моя деятельность мало походила на туризм. Не один раз я, добравшись до гостиничного номера, опускался на колени и благодарил Иегову за защиту.

Я РОДИЛСЯ 16 января 1916 года в городе Иерапетра, что на острове Крит, в очень набожной православной семье. Еще когда я был младенцем мама брала меня и моих трех сестер по воскресеньям в церковь. Что касается отца, он предпочитал оставаться дома и читать Библию. Я благоговел перед отцом — честным, добродетельным и милосердным человеком, и его смерть, когда мне было девять лет, потрясла меня.

Помнится, когда мне было пять лет, в школе прочитали слова: «Все, что нас окружает, говорит о существовании Бога». Подрастая, я в этом нисколько не сомневался. Поэтому однажды, когда мне было 11 лет, я выбрал темой сочинения Псалом 103:24: «Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро; земля полна произведений Твоих». Меня восхищали чудеса природы, даже такие простые вещи, как семена, снабженные маленькими крылышками, для того чтобы их могло унести ветром из-под сени дерева-родителя. Через неделю после сдачи сочинения преподаватель зачитал его перед всем классом, а затем перед всей школой. В то время учителя боролись против коммунистических идей, и им понравилось, что я выступил в защиту Божьего существования. Что касается меня, я был просто рад, что выразил свою веру в Создателя.

Получаю ответы на свои вопросы

Я до сих пор живо помню свою первую встречу со Свидетелями Иеговы в начале 1930-х годов. В городах и селениях Крита проповедовал Эммануэл Лионудакис. Я взял у него несколько брошюр, но лишь одна, под названием «Где находятся мертвые?», по-настоящему привлекла мое внимание. Я так боялся смерти, что даже не мог войти в комнату, в которой умер отец. Многократно перечитывая эту брошюру и узнавая, чему учит Библия о состоянии мертвых, я чувствовал, как рассеивается мой суеверный страх.

Раз в год, летом, Свидетели приезжали в наш город и давали мне литературу. Постепенно мое понимание Библии росло, однако я продолжал ходить в православную церковь. Решающее влияние на меня оказала книга «Освобождение». В ней ясно показывалась разница между организацией Иеговы и организацией Сатаны. После этой книги я стал с бо́льшим постоянством изучать Библию и литературу Общества Сторожевой Башни, которая ко мне попадала. Поскольку деятельность Свидетелей Иеговы была запрещена в Греции, я изучал тайком, по ночам. Но меня так воодушевляло то, что я узнавал, что я не мог удержаться, чтобы не поговорить с кем-нибудь об этом. Вскоре полиция стала мною интересоваться, регулярно приходя ко мне в разное время, чтобы найти литературу.

В 1936 году я впервые побывал на собрании, которое проводилось примерно в 120 километрах от Ираклиона. Я был очень счастлив, что встретился со Свидетелями. Большинство из них были простые люди, в основном крестьяне, но они помогли мне утвердиться в истине. Там же я не откладывая посвятил себя Иегове.

Мое крещение было событием, которое я никогда не забуду. Однажды ночью в 1938 году пришел брат Лионудакис и под покровом темноты повел меня и еще двух человек, с которыми я изучал Библию, на взморье. Произнеся молитву, он погрузил нас в воду.

Под арестом

Первый день служения, когда я пошел проповедовать, был для меня, без преувеличения сказать, значительным событием. Я встретил давнего школьного друга, который стал священником, и у нас состоялся отличный разговор. Но по окончании беседы он сказал мне, что, в соответствии с приказом епископа, ему придется меня арестовать. Пока мы ждали в кабинете мэра прибытия полиции из соседней деревни, снаружи собралась толпа. Я взял Греческий Новый Завет, который был в кабинете, и выступил перед собравшимися с речью, основанной на 24-й главе Евангелия от Матфея. Сначала люди не хотели меня слушать, но тут вмешался священник. «Пусть говорит,— сказал он.— Это наша Библия». Я говорил полтора часа. Так мой первый день проповеднического служения стал также днем, когда я произнес свою первую публичную речь. Поскольку полиция так и не приехала к концу доклада мэр и священник решили изгнать меня из города, подстрекая группу людей. На первом же повороте дороги я бросился бежать изо всех сил, спасаясь от камней, которые в меня летели.

На следующий день меня арестовали на работе два полицейских в сопровождении епископа. В полицейском участке я свидетельствовал им по Библии, но, поскольку на моей библейской литературе не было цензурного штампа епископа, который требовался по закону, меня обвинили в прозелитизме и распространении запрещенной литературы. Тем не менее до суда меня освободили.

Месяц спустя состоялся суд. Защищаясь, я сказал, что не сделал ничего, кроме того что послушно следовал приказу Христа проповедовать (Матфея 28:19, 20). Судья саркастически ответил: «Мое дитя... того, кто дал эту заповедь, распяли. К сожалению, я не уполномочен применить такую же меру наказания и к тебе». Но в мою защиту выступил незнакомый мне молодой адвокат, сказав, что вокруг распространилось слишком много коммунистических и атеистических идей, и суд поэтому должен гордиться тем, что есть молодые люди, готовые защищать Слово Бога. После этого он подошел ко мне и тепло поздравил за хорошие отзывы властей обо мне. Удивившись, что я так молод, он предложил защищать меня бесплатно. Вместо, как минимум, трех месяцев лишения свободы меня осудили лишь на десять дней тюрьмы и уплату штрафа в размере 300 драхм. Подобное противодействие только усилило мою решимость служить Иегове и защищать истину.

Когда меня арестовали в другой раз, судья обратил внимание на легкость, с которой я цитировал Библию. Он попросил епископа выйти, сказав: «Вы сделали свое дело. Теперь о нем позабочусь я». Затем он взял свою Библию, и всю вторую часть дня мы проговорили о Царстве Бога. Такие случаи побуждали меня продолжать ходить в истине, несмотря на трудности.

Смертный приговор

В 1940 году меня призвали на военную службу, и я написал письмо, в котором объяснил причину моего отказа. Через два дня меня арестовали и жестоко избили в полицейском участке. Затем отослали на фронт в Албанию, где за отказ воевать предали военному суду. Военные власти сказали мне, что их меньше волнует моя правота или неправота, чем то впечатление, которое мой пример может произвести на солдат. Меня приговорили к смерти, но из-за ошибки в юридических документах смертный приговор, к моему великому облегчению, заменили десятью годами исправительно-трудовых работ. Следующие несколько месяцев своей жизни я провел в военной тюрьме в Греции в крайне тяжелых условиях, от последствий которых физически страдаю до сих пор.

Но я не переставал проповедовать даже в тюрьме. Совсем нет! Там было легко вести беседы, потому что многие удивлялись, почему гражданский человек сидит в военной тюрьме. После одной из таких бесед с одним искренним молодым человеком во дворе тюрьмы было начато библейское изучение. Спустя 38 лет я встретил его вновь на конгрессе. Он познал истину и служил надзирателем в собрании на острове Лефкас.

Когда в 1941 году войска Гитлера оккупировали Югославию, нас перевезли южнее, в тюрьму города Превеза. В пути наш конвой атаковали немецкие бомбардировщики, и нам, заключенным, не давали никакой пищи. Когда у меня закончился последний кусок хлеба, я помолился Богу: «Если на то твоя воля, чтобы я умер от голода после того, как ты избавил меня от смертного приговора, то пусть она исполнится».

На следующий день какой-то офицер подозвал меня во время переклички и, расспросив откуда я, кто мои родители и почему я попал в тюрьму, велел идти за ним. Приведя меня в городскую столовую для офицеров, он указал на стол, где лежали хлеб, сыр и жареная баранина, и велел поесть. Но я сказал, что совесть не позволяет мне есть, в то время как остальные 60 арестантов сидят голодные. Офицер ответил: «Я не могу накормить всех! Ко мне был очень великодушен твой отец. Я чувствую моральный долг перед тобой, а не перед остальными». «В таком случае я просто иду обратно»,— ответил я. Он на секунду задумался, а затем дал мне большую сумку, в которую я положил столько пищи, сколько смог.

Вернувшись в тюрьму, я поставил перед заключенными сумку и сказал: «Господа, это вам». По случайному совпадению накануне вечером они обвинили в своем тяжелом положении именно меня, так как я не молился вместе с ними деве Марии. Но за меня заступился один коммунист. Увидев продукты, он сказал остальным: «Где же ваша „дева Мария“? Вы сказали, что мы умрем из-за этого человека, но как раз он и принес нам пищу». Затем, повернувшись ко мне, сказал: «Эммануэл! Подойди и произнеси благодарственную молитву».

Вскоре тюремные надсмотрщики бежали под натиском немецкой армии, распустив заключенных. Я направился в Патрас, чтобы найти других Свидетелей перед отъездом в Афины в конце мая 1941 года. В Патрасе мне удалось раздобыть одежду, обувь и принять первую за год с лишним ванну. Пока не окончилась оккупация, немцы постоянно останавливали меня, когда я проповедовал, но ни разу не арестовывали. Один из них сказал: «В Германии мы стреляем в Свидетелей Иеговы. Но здесь мы хотим, чтобы все наши враги были Свидетелями!»

Послевоенная деятельность

Греции словно мало было войны: в 1946—1949 годы там разразилась гражданская война, унесшая тысячи жизней. Братья нуждались в большом ободрении, чтобы оставаться сильными в то время, когда могли арестовать лишь за то, что посещаешь собрание. Нескольких братьев приговорили к смерти за их нейтральную позицию. Но, несмотря на все это, весть о Царстве принимали многие люди, и у нас каждую неделю проводились одно-два крещения. В течение 1947 года я днем работал в офисах Общества в Афинах, а вечером посещал собрания как разъездной надзиратель.

В 1948 году я получил радостное приглашение на учебу в Библейской школе Сторожевой Башни Галаад в Соединенных Штатах. Но тут возникла проблема. Из-за своих прошлых судимостей я не мог получить паспорт. Однако один из тех людей, с которыми я изучал Библию, был в дружеских отношениях с неким генералом. Благодаря этому ученику, у меня на руках уже через несколько недель был паспорт. Тем не менее я все равно заволновался, когда незадолго до отъезда меня арестовали за распространение «Сторожевой башни». Полицейский доставил меня к начальнику Комитета госбезопасности в Афинах. Он к моему крайнему удивлению, оказался одним из моих соседей! Полицейский объяснил, за что меня арестовали, и отдал ему сверток с журналами. Мой сосед достал из стола пачку журналов «Сторожевая башня» и сказал: «У меня нет последнего номера. Можно мне один?» Как же легко становилось мне, когда я видел в таких делах руку Иеговы!

Проводившийся в 1950 году 16-й класс Школы Галаад очень обогатил меня. Окончив школу, я получил назначение на Кипр, где вскоре убедился, что здешнее духовенство противится истине с не меньшей яростью, чем греческое. Нам часто приходилось сталкиваться с толпами религиозных фанатиков, подстрекаемых взбешенными православными священниками. В 1953 году мне не продлили визу, поэтому после Кипра моим назначением стал Стамбул, Турция. Здесь я тоже пробыл недолго. Несмотря на хорошие плоды проповеднической работы, из-за политических трений между Турцией и Грецией мне пришлось отправиться по адресу третьего назначения — в Египет.

Когда я был в тюрьме, мне вспоминался Псалом 54:7, 8. Там Давид выразил желание убежать в пустыню. Я никогда не предполагал, что в один прекрасный день попаду именно туда. В 1954 году после изматывающего путешествия на поезде и нильском пароходе, длившегося несколько дней, я в конце концов добрался до места назначения — Хартума, Судан. Все, что мне хотелось,— это принять душ и поспать. Но я совсем забыл, что стоял полдень. И вода, которую держали в баке на крыше, ошпарила меня так, что я несколько месяцев носил тропический шлем, пока не зажила голова.

Там, в центре Сахары, за тысячи километров от ближайшего собрания, я часто чувствовал себя изолированным и одиноким, но Иегова подкреплял меня и давал силы держаться. Ободрение иногда приходило из самых неожиданных источников. Как-то я познакомился с директором музея города Хартум. Он был человеком широких взглядов, и у нас состоялась прекрасная беседа. Узнав, что я грек, он спросил, не могу ли я пойти с ним в музей и перевести некоторые надписи на древних предметах, найденных в церкви VI века н. э. Пробыв пять часов в душном подвале, я нашел блюдце, на котором было выведено имя Иеговы — тетраграмматон. Представьте мою радость! Увидеть Божье имя в европейских церквах — не редкость, но здесь, в центре Сахары!..

После международного конгресса 1958 года меня назначили зональным надзирателем, в обязанности которого входило посещение братьев 26 стран и территорий Ближнего и Среднего Востока и Средиземноморья. Часто я не знал, как быть в трудной ситуации, но Иегова неизменно показывал выход.

Меня всегда поражала забота организации Иеговы о Свидетелях, изолированных в некоторых странах. Как-то я встретился с индийским братом, работавшим на нефтяном месторождении. Видимо, он был единственным в стране Свидетелем. У него в сундучке были публикации на 18 языках, и он давал их сотрудникам. Даже в этой стране, где все чужие религии строго запрещались, наш брат не забывал об обязанности проповедовать благую весть. Коллеги брата удивлялись, что его навещает представитель исповедуемой им религии.

В 1959 году я посетил Испанию и Португалию. Обе страны в то время находились под властью военных диктатур, и деятельность Свидетелей Иеговы строго запрещалась. За месяц я провел более ста встреч, ободряя братьев не сдаваться, несмотря на трудности.

Больше не один

Свыше 20 лет я прослужил Иегове в полновременном служении холостым, но неожиданно почувствовал усталость от всегдашних переездов без постоянного пристанища. Примерно в это время я познакомился с Анни Бьянуччи, которая служила специальным пионером в Тунисе. В 1963 году мы поженились. Ее любовь к Иегове и истине, преданность служению в сочетании с умением учить и знание языков оказались настоящим благословением в нашем миссионерском служении и районной работе на севере и западе Африки и в Италии.

В августе 1965 года нас с женой назначили в Дакар, Сенегал, где я удостоился преимущества организовать местный филиал. Сенегал выделялся религиозной терпимостью, которой он, несомненно, был обязан своему президенту Леопольду Сенгору: он был одним из немногих глав государств Африки, кто написал малавийскому президенту Банде письмо в поддержку Свидетелей Иеговы во время ужасных гонений в Малави в 1970-е годы.

Обильные благословения Иеговы

Когда я уезжал в 1951 году из Галаада на Кипр, у меня было семь чемоданов. В Турцию я уехал уже с пятью. Но, поскольку я так много ездил, пришлось привыкнуть к лимиту багажа в 20 килограммов, во что включались мои бумаги и миниатюрная пишущая машинка. Как-то я сказал брату Норру, тогдашнему президенту Общества Сторожевой Башни: «Вы предохраняете меня от материалистических склонностей. Благодаря вам я живу с 20 килограммами — и превосходно себя чувствую». Я никогда не считал себя обделенным тем, что не имею много вещей.

Основной проблемой в поездках были въезды и выезды из стран. Однажды в стране, где наша деятельность была запрещена, таможенник начал тщательно рассматривать мои бумаги. Это представляло опасность для Свидетелей той страны, поэтому я вынул из своей куртки письмо от жены и сказал таможеннику: «Я смотрю, вы любите читать почту. Не желаете ли вы прочесть письмо и от жены, которого нет среди остальных бумаг?» Смутившись, тот извинился и позволил мне пройти.

С 1982 года мы с женой служим миссионерами в Ницце, на юге Франции. Поскольку я нездоров, то уже не в состоянии делать столько, сколько раньше. Но это не значит, что у нас убавилось радости. Мы видим, что ‘труд наш не тщетен’ (1 Коринфянам 15:58). Я счастлив видеть множество людей, которым в разное время на протяжении многих лет я имел честь помогать изучать Библию, а также как верно служат Иегове более 40 членов моей семьи.

Я абсолютно не сожалею о жертвах, которые приносил, проводя жизнь в постоянных переходах. Ведь ни одна из наших жертв не может сравниться с той, на которую пошли ради нас Иегова и его Сын Христос Иисус. Оглядываясь на прошедшие 60 лет в истине, я могу сказать, что Иегова щедро благословлял меня. Как сказано в Притчах 10:22, «благословение Господне — оно обогащает».

Несомненно, «милость» Иеговы «лучше, нежели жизнь» (Псалом 62:4). Хотя пожилой возраст продолжает приносить свои неудобства, в моих молитвах часто звучат слова вдохновленного псалмопевца: «На Тебя, Господи, уповаю; да не постыжусь вовек. Ибо Ты надежда моя, Господи Боже, упование мое от юности моей. Боже! Ты наставлял меня от юности моей, и доныне я возвещаю чудеса Твои. И до старости, и до седины не оставь меня, Боже...» (Псалом 70:1, 5, 17, 18).

[Иллюстрация, страница 25]

Мы с женой Анни сегодня.

«Чудесный дар от Иеговы»

В ВЫПУСКЕ «Сторожевой башни» от 1 мая 1996 года подробно обсуждалась христианская позиция нейтралитета и объяснялось, как уравновесить обязанности, которые у нас есть перед Иеговой и перед «кесарем» (Матфея 22:21). В ответ на напечатанный новый материал было выражено много слов благодарности. Среди этих отзывов — следующее письмо Свидетеля из Греции, адресованное Руководящему совету Свидетелей Иеговы:

«Я хочу выразить глубочайшую благодарность всем вам, дорогие братья, за вашу замечательную духовную заботу о нас. Я провел за христианскую веру примерно девять лет в тюрьме и потому по-настоящему оценил замечательные мысли из выпуска „Сторожевой башни“ от 1 мая 1996 года (Исаия 2:4). Это чудесный дар от Иеговы (Иакова 1:17).

Читая статьи, я вспомнил слова из одной прошлой „Сторожевой башни“ (1 августа 1994 года, страница 14): „Ясно, что благоразумие — драгоценное качество, из-за которого мы любим Иегову еще больше“. Да, братья, я благодарен Иегове за то, что принадлежу к его доброй и любвеобильной организации, которая явно отражает его мудрость (Иакова 3:17).

Всевозрастающий свет истины, сияющий в „Сторожевой башне“ от 1 мая, был радостно принят у нас, в Греции, особенно теми, кто за веру провел годы в тюрьме или еще находится там. Благодарю вас еще раз. Пусть Иегова укрепит вас своим духом, чтобы вы продолжали давать нам столь ценную духовную пищу в эти беспокойные времена».