После депортации миссионеров надзор за филиалом был поручен Доналду Ноуиллсу. Тогда ему было всего 20 лет, и он был крещен четыре года. Хотя до этого он уже несколько месяцев служил районным надзирателем, роль надзирателя филиала была для него совершенно новой. У Доналда Ноуиллса был маленький скромный офис в его же собственном доме. Этот дом представлял собой сколоченное из досок строение с земляным полом и жестяной крышей. Он находился в Гуалее, самом опасном районе Сьюдад-Трухильо. Вместе с Феликсом Марте они размножали «Сторожевую башню» для всей страны.

Ему также помогала Мэри Гласс, муж которой, Энрике, в то время был в тюрьме. «Я уходила с работы в пять вечера и шла в офис брата Ноуиллса,— рассказывает она.— Там я на печатной машинке делала трафарет „Сторожевой башни“ для мимеографа, а затем брат Ноуиллс размножал ее. После этого одна сестра из Сантьяго, под кодовым именем Ангел, укладывала журналы на дно пустой 20-литровой канистры из-под растительного масла, покрывала журналы тканью, заполняла канистру маниокой, картофелем или таро и в конце закрывала все мешковиной. Затем Ангел отправлялся на общественном транспорте на север страны и доставлял собраниям по одному экземпляру журнала. Его по очереди изучала каждая семья в собрании».

«Нам нужно было быть очень осторожными,— продолжает Мэри.— Улицы были наводнены тайными агентами, которые пытались разузнать, где печатается „Сторожевая башня“. Но они ничего не нашли. Иегова всегда защищал нас».

«Будьте осторожны, как змеи, и в то же время бесхитростны, как голуби»

В годы запрета верным служителям Иеговы угрожала большая опасность, и потому для них получать духовную пищу было жизненно важно. Многие братья были арестованы и приговорены к нескольким срокам заключения.

«Когда в 1953 году я узнала истину,— вспоминает Хуанита Борхес,— я прекрасно понимала, что, как Свидетель Иеговы, рискую быть арестованной. Именно это и произошло. В ноябре 1958 года, когда я была в гостях у сестры Энеиды Суарес, неожиданно нагрянули сотрудники тайной полиции и обвинили нас в проведении собрания. Нас приговорили к трем месяцам тюрьмы, и каждая должна была заплатить штраф в 100 песо — тогда эта сумма равнялась 100 долларам США».

Правительство делало все, чтобы помешать Свидетелям собираться вместе, но братьев это не останавливало. Однако им нужно было быть «осторожными, как змеи, и в то же время бесхитростными, как голуби» (Матф. 10:16). Андреа Алмансар рассказывает: «На встречи мы должны были приходить в разное время. Возвращались домой мы поздно вечером, потому что уходить тоже нужно было не всем сразу, чтобы не вызвать подозрений».

Херемиас Гласс, родившийся в то время, когда его отец, Леон, сидел в тюрьме, стал возвещателем в 1957 году в возрасте 7 лет. Он хорошо помнит, как в их доме проходили те самые тайные встречи и что они делали, чтобы их не обнаружили. Херемиас рассказывает: «Всем присутствовавшим раздавали маленькие карточки с номерами, на которых было указано, в каком порядке каждый должен был уйти. Когда встреча заканчивалась, отец ставил меня у входа, чтобы я проверял номера и направлял братьев и сестер по двое в разные стороны».

Кроме того, в целях безопасности для встреч выбиралось время, которое было бы менее рискованным. Мерседес Гарсия узнала истину от дяди, Пабло Гонсалеса. Когда ей было всего семь лет, ее мать умерла, а отец находился в тюрьме. Она и ее девять родных братьев и сестер остались одни. Мерседес крестилась в 1959 году в возрасте девяти лет. Вот как это происходило: чтобы не привлекать внимания, речь для крещения произнесли под покровом ночи в половину четвертого утра в доме одного брата, а само крещение провели в протекавшей через город реке Осаме. Мерседес вспоминает: «По домам мы стали расходиться около половины шестого утра — как раз тогда, когда соседи только начинали просыпаться».