Биография

Мы боролись за то, чтобы оставаться духовно сильными

Рассказал Рольф Брюггемайер

Первое письмо, которое я получил в тюрьме, было от моего друга. Из него я узнал, что мою мать и младших братьев — Петера, Йохена и Манфреда — тоже арестовали. Наши младшие сестренки остались одни. Почему мы подвергались гонениям со стороны властей Восточной Германии? Что помогло нам остаться духовно сильными?

ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА омрачила наше безмятежное детство; мы на собственном опыте узнали, насколько она жестока. Наш отец пошел в армию и погиб в плену. Забота о шестерых детях — от года до 16 лет — легла на мою мать, Берту.

Посещая церковь, мама полностью разочаровалась в религии и поэтому больше ничего не хотела слышать о Боге. Но однажды в 1949 году к нам домой пришла Ильзе Фукс, женщина невысокого роста, чтобы поговорить о Царстве Бога. Ее рассудительность и глубокие вопросы пробудили у мамы интерес, а изучение Библии дало надежду.

Однако мы, мальчишки, поначалу относились к этому изучению скептически. Нацисты, а потом и коммунисты много чего обещали, но ничего хорошего это не принесло. Хотя мы с подозрением относились к любым обещаниям, нас поразило, что некоторые из Свидетелей попали в концлагеря за отказ поддерживать военные действия. В следующем году мама, Петер и я крестились.

Наш младший брат Манфред тоже крестился, но библейская истина, очевидно, не укоренилась глубоко в его сердце. Когда коммунисты в 1950 году запретили нашу деятельность, под нажимом тайной полиции — пресловутой штази — он выдал место наших встреч. Это привело к аресту моей матери и братьев.

Служение под запретом

Из-за запрета библейскую литературу в Восточную Германию приходилось провозить тайно. Как курьер, я забирал литературу в западной части Берлина, где не было запрета, и вез ее через границу. Не раз я ускользал от полиции, но в ноябре 1950 года меня арестовали.

Штази поместила меня в подземную камеру, где не было окон. Днем мне не давали спать, а ночью допрашивали, иногда били. Я не виделся со своей семьей, пока в марте 1951 года не встретился с мамой, Петером и Йохеном в зале суда во время слушания моего дела. Меня приговорили к шести годам тюрьмы.

Через шесть дней после суда Петера, Йохена и маму тоже арестовали. Заботу о моей сестре Ханнелоре, которой было 11 лет, взяла на себя одна наша соверующая, а другую сестру, Сабине, которой было 7 лет, забрала к себе мамина сестра. В штази с мамой и братьями обращались, как с опасными преступниками, даже отбирали у них шнурки от ботинок. Во время допросов они должны были стоять. Их тоже приговорили к шести годам тюрьмы.

В 1953 году меня вместе с другими заключенными из числа Свидетелей назначили на строительство военного аэродрома, но мы отказались выполнять это задание. За это нас на 21 день изолировали. В течение этого срока мы не работали, не получали писем и нам давали очень мало еды. Некоторые сестры-христианки оставляли немного хлеба от собственной скудной пайки и тайком передавали нам. Одной из этих сестер была Анни, которая стала моей женой после того, как нас освободили из тюрьмы: ее в 1956, а меня в 1957 году. Через год после нашей свадьбы у нас родилась дочь, Рут. Петер, Йохен и Ханнелоре вступили в брак примерно в то же время.

Примерно через три года после освобождения меня вновь арестовали. Сотрудник штази пытался уговорить меня стать их осведомителем. Он сказал: «Дорогой господин Брюггемайер, будьте благоразумны. Вы знаете, что такое тюрьма, и нам не хотелось бы, чтобы вы снова там оказались. Вы можете оставаться Свидетелем, продолжать свои занятия и говорить о Библии сколько угодно. Мы только хотим быть в курсе дел. Подумайте о своей жене и дочке». От последних его слов мое сердце сжалось. Но я знал, что, пока буду в тюрьме, Иегова сможет заботиться о моей семье лучше, чем я мог бы это делать сам. Так оно и произошло!

Власти пытались заставить Анни пойти на работу с полным рабочим днем, чтобы о Рут в течение недели заботились другие люди. Анни отказалась от этого, предпочитая работать по ночам, чтобы днем самой заботиться о Рут. Наши духовные братья проявляли такую заботу, что у Анни было даже чем поделиться с другими. А я провел еще почти шесть лет за решеткой.

Как мы сохраняли веру в тюрьме

Когда я снова попал в тюрьму, Свидетели, с которыми меня посадили в одну камеру, сразу же начали спрашивать о том, что нового опубликовали за последнее время. Как хорошо, что я тщательно изучал журнал «Сторожевая башня», регулярно ходил на встречи и теперь мог быть источником духовного ободрения для своих братьев!

Когда мы попросили тюремщиков дать нам Библию, они ответили: «Дать Свидетелям Иеговы Библию все равно что дать сидящему в тюрьме взломщику отмычку для побега». Каждый день братья, которые брали на себя руководство, выбирали библейский текст для обсуждения. Во время наших получасовых прогулок по двору нас интересовал не столько свежий воздух и разминка, сколько возможность узнать библейский текст на день. Хотя нам нужно было соблюдать дистанцию в 5 метров и нам не разрешалось говорить, мы находили способы передать этот текст. В камерах мы делились друг с другом тем, что каждому удалось услышать, и затем проводили наше ежедневное библейское обсуждение.

В конце концов на нас донес какой-то осведомитель, и меня посадили в одиночную камеру. Как же здорово, что к тому времени я выучил наизусть несколько сотен библейских стихов! Все это время я размышлял на разные библейские темы. Потом меня перевели в другую тюрьму, где охранник поместил меня в камеру с другими Свидетелями и, к нашей огромной радости, дал нам Библию. После полугода одиночного заключения я был рад возможности снова обсуждать библейские темы с соверующими.

Мой брат Петер говорит о том, что помогло ему выстоять, когда он был в тюрьме: «Я представлял себе жизнь в новом мире и наполнял свой разум размышлениями о духовном. Мы, Свидетели, укрепляли друг друга, задавая библейские вопросы и проверяя друг у друга знание Священного Писания. Жизнь была нелегкой. Порой на 12 квадратных метрах нас жило 11 человек. Там нам приходилось делать все: есть, спать, мыться, даже ходить в туалет. Из-за этого нервы у нас были на пределе».

Йохен, другой мой брат, рассказывает о том, что помогало в заключении ему: «Я пел песни из нашего песенника, которые мог вспомнить. Каждый день я вспоминал какой-нибудь стих и размышлял над ним. После освобождения я продолжал следовать хорошему духовному распорядку. И сейчас я каждый день читаю библейский текст на день со своей семьей. Мы также готовимся ко всем встречам собрания».

Маму освобождают из тюрьмы

После двух с небольшим лет заключения маму выпустили на свободу. Она стала изучать Библию с Ханнелоре и Сабине, помогая им заложить хорошее основание для веры. Она также учила их отстаивать свою позицию в школе, когда поднимались вопросы, связанные с их верой в Бога. Ханнелоре отмечает: «Мы не боялись последствий, потому что у нас была хорошая поддержка дома. Сплоченность нашей семьи восполняла все неприятности, с которыми мы сталкивались».

Ханнелоре продолжает: «Мы также обеспечивали духовной пищей наших братьев в тюрьме. Мы переписывали от руки на листочках вощеной бумаги весь номер „Сторожевой башни“. Затем мы заворачивали эти странички в водонепроницаемую бумагу и прятали среди чернослива, который посылали в посылке каждый месяц. Как же приятно было получать сообщения о том, что чернослив был „очень вкусным“. Мы так были поглощены своей работой, что, должна сказать, для нас это было замечательное время».

Жизнь под запретом

Петер рассказывает, каково было десятилетиями жить под запретом в Восточной Германии: «Мы собирались в частных домах маленькими группами, приходя и уходя на встречи по очереди через определенные промежутки времени. На каждой встрече мы договаривались о следующей. Делали мы это при помощи сигналов и записей, потому что боялись подслушивающих устройств, которые устанавливала штази».

Ханнелоре добавляет: «Иногда мы получали записи программы конгрессов. Это всегда было поводом для радости. Наша маленькая группа собиралась, и несколько часов мы слушали библейские наставления. Хотя мы не видели оратора, мы внимательно слушали программу и делали записи».

Петер говорит: «Наши братья в других странах очень старались снабжать нас библейской литературой. Примерно за 10 лет до падения Берлинской стены в 1989 году специально для нас они стали выпускать публикации маленького формата. Доставляя духовную пищу в Восточную Германию, братья шли на риск. Они могли лишиться своих машин, денег и даже свободы. Однажды случилось так, что пара, которую мы ждали вечером, не приехала. Полиция обнаружила у них литературу и конфисковала их машину. Несмотря на трудности, мы не думали возвращаться к спокойной жизни и не собирались прекращать нашу деятельность».

Мой младший брат Манфред, который выдал нас в 1950 году, рассказывает, что помогло ему вновь обрести веру и сохранять ее: «После того, как меня продержали под арестом несколько месяцев, я переехал в Западную Германию и оставил путь библейской истины. Я вернулся в Восточную Германию в 1954 году и в следующем году женился. Вскоре моя жена приняла истину, и в 1957 году она крестилась. Через какое-то время меня стала мучить совесть, и я вернулся в собрание, в чем мне помогла жена.

Братья в собрании, которые знали меня до того, как я оставил истину, приняли меня с любовью, словно ничего и не произошло. Как приятно, когда тебя приветствуют теплой улыбкой и объятьями! Я так счастлив, что вновь могу быть с Иеговой и моими братьями».

Духовная борьба продолжается

Всем в нашей семье пришлось сражаться за свою веру. «Сегодня,— говорит мой брат Петер,— как никогда прежде вокруг нас много отвлечений и материальных соблазнов. Живя под запретом, мы были довольны тем, что имели. Например, ни у кого из нас не возникало мысли о том, чтобы перейти в другое книгоизучение лишь потому, что кто-то нам не нравился, и никто не жаловался, что собрания проходили слишком далеко или начинались слишком поздно. Мы все были рады собираться вместе, даже если кому-то из нас, чтобы пойти домой, приходилось ждать своей очереди до 11 вечера».

В 1959 году мама решила переехать в Западную Германию с Сабине, которой тогда было 16 лет. Они хотели служить там, где была бо́льшая потребность в возвещателях, и филиал направил их в Элльванген (земля Баден-Вюртемберг). Мама, несмотря на плохое здоровье, была очень ревностной, и это побудило Сабину в 18 лет начать пионерское служение. Когда она вышла замуж, мама, в свои 58 лет, научилась водить машину, чтобы больше проповедовать. Она дорожила служением и не оставляла его до самой смерти. Ее не стало в 1974 году.

Что касается меня, то после почти шести лет тюремного заключения в 1965 году меня депортировали в Западную Германию, о чем не сообщили моей семье. Но через какое-то время Анни и Рут вновь были со мной. Я сообщил в филиал о нашем желании служить там, где есть потребность в возвещателях, и нас направили в Нёрдлинген (земля Бавария). Там выросли Рут и ее брат Йоханнес. Анни начала служить пионером. Ее пример побудил Рут сразу после окончания школы тоже стать пионером. Позднее Рут вышла замуж за брата-пионера, а Йоханнес женился на пионерке. Теперь у них свои семьи, и у нас шесть замечательных внуков.

В 1987 году я воспользовался возможностью раньше выйти на пенсию, чтобы присоединиться в пионерском служении к Анни. Через три года меня пригласили в Зельтерс участвовать в расширении филиала. После этого мы помогали в строительстве первого Зала конгрессов в Восточной Германии, в Глаухау, где потом мы служили в качестве обслуживающего персонала. По причинам, связанным со здоровьем, мы переехали к дочери в Нёрдлинген, где служим пионерами.

К моей большой радости, все мои братья и сестры, а также большинство членов нашей семьи продолжают служить нашему замечательному Богу, Иегове. За свою жизнь мы не раз убеждались в том, что, оставаясь духовно сильными, можно испытать на себе истинность слов из Псалма 125:3: «Великое сотворил Господь над нами: мы радовались».

[Иллюстрация, страница 13]

В день нашей свадьбы. 1957 год

[Иллюстрация, страница 13]

Наша семья в 1948 году: (впереди, слева направо) Манфред, Берта, Сабине, Ханнелоре, Петер; (сзади, слева направо) я и Йохен

[Иллюстрации, страница 15]

Книга маленького формата, которой пользовались во время запрета; подслушивающее устройство «штази»

[Сведения об источнике]

Forschungs- und Gedenkstätte NORMANNENSTRASSE

[Иллюстрация, страница 16]

С моими братьями и сестрами: (впереди, слева направо) Ханнелоре и Сабине; (сзади, слева направо) я, Йохен, Петер и Манфред