Как они потеряли свой мир

МНОГИЕ годы история Соединенных Штатов в двух словах описывалась так: «Как был покорен Запад». В голливудских фильмах белые поселенцы идут по американским равнинам и горам, с ними солдаты, вроде Джона Уэйна, ковбои,— все сражаются против свирепых дикарей, индейцев с томагавками. Белых интересовали земля и золото, а священники и проповедники христианского мира якобы спасали души.

Какой же видят историю Штатов исконные жители, коренные народы Америки? С приходом европейцев индейцам «пришлось терпеть вторжение в свой мир самых ненасытных грабителей, каких туземцы еще не видывали,— белых европейских захватчиков»,— говорится в книге «Коренные американцы — история с иллюстрациями» («The Native Americans—An Illustrated History»).

Согласие, обернувшееся враждой

Поначалу многих первых европейцев, высадившихся на северо-востоке Америки, туземцы встретили радушием и поддержкой. В одном источнике говорится: «Без помощи поухатанов британское поселение в Джеймстауне, Виргиния,— первая оседлая английская колония в Новом Свете — не пережило бы своей первой лютой зимы 1607—1608 года. А без поддержки вампаноагов не выдержала бы и колония в Плимуте, Массачусетс». Туземцы показывали переселенцам, как удобрять почву и выращивать культуры. И чем кончилась бы экспедиция Льюиса и Кларка в 1804—1806 годах (поиск удобных транспортных путей из территории Луизианы в область Орегона), не вступись за них Сакагава, женщина из племени шошонов? Она была «символом мира» экспедиторов, когда те напоролись на индейцев.

Однако европейцы обращались с землей и ограниченными запасами пищи по-своему, поэтому массовое переселение в Северную Америку вызвало трения между захватчиками и местными жителями. Канадский историк Йан К. Стил говорит, что в XVII веке в Массачусетсе было 30 000 наррагансетов. Их вождь Майантономо, «почуяв беду... старался упрочить союз с могавками, чтобы начать Общеамериканское движение сопротивления». В 1642 году, согласно одному источнику, он сказал монтаукам: «Мы [должны] быть едины, как и они [англичане], иначе скоро погибнем; вы ведь знаете, что у наших отцов было много оленей и шкур, на наших равнинах оленям числа не было, также в лесах; и [индюки] были, заводи кишели рыбой и птицей. Но эти англичане забрали у нас землю, косами косят траву, топорами валят деревья; их коровы и лошади едят траву, а их свиньи портят наших моллюсков на берегах — мы все умрем от голода» («Warpaths—Invasions of North America»).

Не вышло у Майантономо создать объединенный фронт коренных американцев. В 1643 году во время межплеменной войны вождя наррагансетов схватил вождь могикан Ункас и предал в руки англичан как мятежника. Англичане по закону не могли вынести Майантономо приговор и казнить его. Однако нашли, как легко выйти из положения. Стил продолжает: «[Майантономо] не подпадал под юрисдикцию колоний, и казнить его не могли, поэтому полномочные представители поручили Ункасу расправиться с вождем при двух английских свидетелях».

Из этого случая видна не только постоянная вражда между колонистами и коренным населением, но также межплеменная рознь и вероломство, начавшиеся задолго до того, как белые достигли Северной Америки. Во время войн британцев с французами за колониальное господство в Северной Америке одни племена воевали на стороне британцев, другие — на стороне французов. Без разницы, кто проигрывал,— доставалось всем племенам.

«Пропасть непонимания»

Вот одна из точек зрения европейских завоевателей: «Чего не понимали вожди индейских народов — и часто понять было слишком поздно,— так это отношения европейцев к индейцам. Последние — не белые и не христиане. Для многих это дикари — свирепые животные, опасные и бесчувственные, товар для рынков работорговли». Из-за мнения европейцев о собственном превосходстве племена терпели сильнейший урон.

Коренным же американцам никак было не понять такого к себе отношения. Возникла «пропасть непонимания», как назвал это в недавнем интервью «Пробудитесь!» советник Филмер Блюхаус из навахов. Туземцы не считали свою цивилизацию низшей, но скорее иной, с совершенно иными ценностями. Например, индейцам было невдомек, как можно продавать землю. Мыслимо ли владеть или торговать воздухом, ветром, водой? Как же тогда — землей? Она — для всех. Поэтому индейцы, насколько известно, не отгораживали участки земли заборами.

С приходом британцев, испанцев и французов произошла «роковая встреча двух чуждых друг другу миров», как это описывалось. Местные жители веками дружили с землей и природой и знали, как жить, не нарушая равновесия в окружающей среде. Однако белые вскоре стали считать туземцев низшими, свирепыми существами — спокойствия ради забывая о собственном варварстве при покорении индейцев! Преобладающее мнение белых об индейцах сжато выразил в 1831 году французский историк Алексис Токвиль: «Бог не создал их для цивилизации; им должно умереть».

Самый страшный убийца

Новые поселенцы продвигались на запад Северной Америки, и насилие порождало насилие. Неважно, кто нападал первым — индейцы или европейские захватчики, — зверства чинили и те и другие. Индейцев боялись за то, что они снимают скальпы; по предположениям, туземцы научились этому у белых, которые за скальп платили. Но поражения индейцам было не миновать: у противника — сильный перевес в числе и оружии. Чаще всего племенам приходилось оставлять землю предков или погибать. Нередко случалось и то и другое: уходили с родной земли, а потом либо погибали от пули, либо умирали от голода и болезней.

Однако не только пули косили туземные племена. Йан К. Стил пишет: «Самым сильным оружием во время захвата Северной Америки был ни пистолет, ни конь, ни Библия, ни европейская „цивилизация“. Страшнее всего была чума». Профессор истории Патриша Нельсон Лимрик пишет о том, что причинили американцам болезни Старого Света: «Перенесенные в Новый Свет, те же самые болезни (к которым у европейцев веками вырабатывался иммунитет) — ветрянка, корь, грипп, малярия, желтая лихорадка, сыпной тиф, туберкулез, и, сверх всего, оспа — преград почти не встречали. В одной деревне за другой смертность населения достигала целых 80—90 процентов».

Рассел Фридман описывает эпидемию чумы 1837 года. «Сначала поразило манданов, сразу за ними — хидацов, ассинобойнов, арикаров, сиу и черноногих». Манданов скосило почти всех. От 1 600 человек в 1834 году в 1837 осталось 130.

А как же договоры?

Племенные старейшины и по сей день могут без запинки «выдать» даты договоров, которые правительство Соединенных Штатов подписало с праотцами старейшин в XIX веке. Но что на деле означали эти договоры? Обычно богатые земли обменивались на пустынные резервации и государственное обеспечение.

С каким презрением относились к туземным племенам, видно из случая, происшедшего с ирокезскими народами (с востока на запад: могавки, онеида, онондага, каюга и сенека) после того, как американские колонисты победили англичан в войне за независимость, окончившейся в 1783 году. Ирокезы воевали на стороне британцев, а «в награду», по словам Элвина Джозефи младшего, туземцев бросили и осыпали оскорблениями. Британцы, «не спросив [ирокезов], отдали их земли во владение Соединенным Штатам». Джозефи прибавил, что даже на ирокезов, которые были за колонистов, «надавили жадные землевладельческие компании, спекулянты и само американское правительство».

Когда в 1784 году состоялась встреча по договорам, Джеймс Дуан, бывший представитель комитета Континентального конгресса по делам индейцев, призывал государственных служащих «искоренять остатки ирокезской самоуверенности, умышленно обходясь с ирокезами как с низшими».

Его дерзким советам последовали. Нескольких ирокезов взяли в качестве заложников, и «переговоры» велись под дулом пистолета. Хотя ирокезы и не считали себя побежденными, им пришлось отдать всю землю на западе от Нью-Йорка и Пенсильвании и поселиться в резервации меньшей площади в штате Нью-Йорк.

Подобная тактика применялась против большей части туземных племен. Джозефи также пишет, что американские служащие пускали в ход «взятки, угрозы, алкоголь, махинации нелегальных представителей, чтобы урвать землю у делаваров, уайандотов, оттавов, чиппевов [или оджибве], шауни и других народов Огайо». Неудивительно, что вскоре индейцы перестали верить белым и их пустым обещаниям.

«Долгий переход» и тропа слез

Когда в Америке вспыхнула гражданская война (1861—1865), солдаты ушли из земли навахов на юго-запад. Навахи воспользовались случаем и напали на американские и мексиканские поселения в долине Рио-Гранде на территории Нью-Мексико. Правительство поручило полковнику Киту Карсону и его «добровольцам Нью-Мексико» расправиться с навахами и перевести их в резервацию в Боске-Редондо — голая пустыня. Карсон применил стратегию «выжженной земли»: морил навахов голодом и выживал их из величественного Каньона-де-Шей на северо-востоке Аризоны. Полковник даже не пощадил больше 5 000 персиковых деревьев.

Карсон собрал около 8 000 человек и заставил совершить «долгий переход», миль в 300, до Боске-Редондо, где располагался лагерь в Форт-Самнер, Нью-Мексико. О переходе писалось: «Холод был невыносимый, в пути умерло немало полураздетых, полуголодных ссыльных». Условия в резервации были жуткие. Чтобы как-то укрыться, навахи выдалбливали в земле ямы. В 1868 году правительство, осознав жестокий просчет, отвело навахам 3,5 миллиона акров их исконной земли в Аризоне и Нью-Мексико. Навахи вернулись, но чем это им обернулось!

Между 1820 и 1845 годами десятки тысяч чоктавов, чироков, чикасавов, криков и семинолов прогнали с родных земель на юго-востоке и заставили идти на запад, за реку Миссисипи, где сейчас штат Оклахома; некоторые отшагали сотни миль. Стояла лютая зима, многие умерли. Вынужденный поход на запад получил бесславное название «Тропа слез».

Несправедливость к коренным американцам подтверждается также словами американского генерала Джорджа Крука, который истреблял сиу и шайенов на севере. Генерал сказал: «Сторону индейцев почти никогда не выслушивают. [...] Потом, когда [индейцы] восстанут и поднимут вокруг себя шум, осуждаются только их преступления и жестокости; притеснителям же, вынудившим индейцев на такие действия, все сходит с рук... никто лучше индейца об этом не знает; поэтому индейца вполне можно понять, если он не видит справедливости у правительства, которое только наказывает его, а белым позволяет обирать его до нитки». («Bury My Heart at Wounded Knee»).

Каково живется современным коренным американцам после более ста лет европейского господства? Угрожает ли им исчезновение как результат ассимиляции? Что принесет им будущее? В следующей статье рассматриваются эти и другие вопросы.

[Рамка, страница 9]

Женская доля

Почти в каждом племени мужчины ходили на охоту и на войну, женщины же делали бездну дел: среди прочего растили детей, выращивали и убирали злаки, молотили зерно. Колин Тэйлор пишет: «У жителей Равнин главная роль женщины заключалась в том, чтобы... вести хозяйство, рожать детей и готовить еду. В сельскохозяйственных общинах женщины также работали в поле... а в кочующих западных племенах, которые охотились на бизонов, женщины помогали разделывать туши, переносили мясо в лагерь и потом обрабатывали мясо и шкуру для употребления в будущем» («The Plains Indians»).

В другом источнике говорится о народе апачи: «Сельским хозяйством занимались женщины, и работа вовсе не считалась унизительной или рабской. Мужчины помогали, но женщины более серьезно относились к работе в поле. [...] Туземки всегда знали, как совершать сельскохозяйственные обряды... Почти все женщины молились, когда орошали землю» («The Native Americans—An Illustrated History»).

Туземки также сооружали временные жилища, называемые типи, которые служили около двух лет. Женщины ставили типи и разбирали их, когда племя отправлялось в путь. Долю туземок легкой не назовешь. Но не легче приходилось и мужчинам — защитникам племени. Женщин уважали, у них было много прав. В иных племенах (как например, хопи) и по сей день имуществом владеют женщины.

[Рамка/Иллюстрация, страница 10]

Животное, преобразовавшее их мир

Европейцы завезли в Северную Америку животное, преобразовавшее жизнь многих племен, — лошадь. Первыми ее доставили на континент испанцы в XVII веке. Коренные американцы научились превосходно ездить верхом без седла, что вскоре заметили европейские захватчики. На лошади туземцам стало гораздо легче охотиться на бизона. А кочевым племенам — сподручнее совершать набеги на оседлых соседей, чтобы награбить добычи, увести женщин и рабов.

[Карта/Иллюстрация, страница 7]

(Полное оформление текста смотрите в публикации)

Расположение некоторых племен Северной Америки в XVII веке

кутенаи

споканы

проколотые носы

шошоны

кламаты

северные пайуты

мивоки

йокуты

серрано

мохаве

папаго

черноногие

плоскоголовые

вороны

юты

хопи

навахи

хикарелы

апачи

мескалеры

липаны

кри равнин

ассинибойны

хидацы

манданы

арикары

тетоны

шайены

сиу

йанктоны

пауни

арапахи

ото

канзы

киовы

команчи

вичита

тонкавы

атакапы

йанктонаи

санти

айовы

миссури

оседжи

квопо

кэддо

чокто

оджибве

соки

лисы

кикапу

майами

иллинойсы

чикасавы

алабамы

оттавы

потауатоми

эри

шауни

чироки

катобы

крики

тимуки

алгонкины

гуроны

ирокезы

саскуэханны

делавары

поухатаны

тускароры

микмаки

мелеситы

абнаки

сококи

массачусеты

вампаноаги

наррагансеты

могикане

монтауки

[Сведения об источнике]

Индеец: по фотографии Edward S. Curtis; Северная Америка: Mountain High Maps® Copyright © 1995 Digital Wisdom, Inc.

[Иллюстрации, страница 8]

Художественная работа на ткани и украшения навахов.

[Иллюстрация, страница 11]

Каньон-дель-Шей, откуда начался «долгий переход».